А как твои?
Ты выглядишь неважно.
Роланд
Да... Ответь-ка,
Кто, первый свел знакомство с чертом?
Транио
Баба.
Роланд
Они сдружились?
Транио
Очень может быть
Они ведь кой о чем договорились.
Роланд
Он яблоко ей продал?
Транио
Да. И сыру,
Чтоб ссорить было легче ей мужчин.
Роланд
Скажи, а у нее осталась совесть,
С тех пор как яблока она вкусила?
Транио
Вот схоластический вопрос!
Роланд
Неправда.
Он, Транио, давно уж разрешен.
Плод, съеденный сырым, в ней вызвал: ветры
Фальшивых слов и колики обетов,
Какими с двух концов ее несет.
Надеюсь, слышал ты об Эскулапе,
Искусном врачевателе, сшивавшем
Тех, кто был четвертован за измену,
И делавшем их честными людьми?
Транио
При чем он здесь, Роланд?
Роланд
Пусть он возьмется
(Уж если хочет настоящей славы)
За женщину бесчестную, дрянную,
И, коль ее от низости излечит,
Мы все уверуем в его премудрость
И выпишем его на землю вновь.
Транио
К чему, Роланд, ведешь ты эти речи?
Чем ты взбешен?
Роланд
Гнев оседлал меня
И вместо шпор вонзил в мое терпенье
Вещь - где мне слово нужное найти?
Которая злодейств гнуснее, - бабу.
Транио
С возлюбленной размолвка?
Роланд
С той, кто ею
Была.
Транио
А ныне?
Роланд
Перестала быть.
Она меня обидела - и как!
Как тот, кто мне погибели желает.
Возлюбленной моей отныне будет
Лихая шпага, книга или лошадь.
Скажи при встрече Ливии...
Транио
Охотно.
Роланд
...Что ей гораздо легче сосчитать,
Как часто я о ней с любовью думал.
Пролить чистосердечную слезу,
Быть постоянною в теченье часа,
Состариться и честность сохранить,
Остаться девушкой, живя при муже,
Чем вновь меня заставить ей поверить.
Вот что сказать ты должен ей. Прощай.
(Уходит.)
Транио
Все сделаю я для тебя, бедняга!
Ах, старый пес Морозо! В нем все зло,
Но сдохнет он, надеюсь, до женитьбы
На Ливии. А я помочь Роланду,
Чтоб он не впал в отчаянье и грусть,
Советом и деньгами ухитрюсь.
(Уходит.)
СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ
Комната в доме Петруччо.
Входят Петруччо, Петроний, Морозо и Софокл.
Петруччо
Так вот, скажи я, что ее прощу,
Поскольку я в любви великодушен,
Хотя она того отнюдь не стоит
(Teneatis, amici), вы меня
Подняли б на смех скопом.
Петроний
Непременно.
Петруччо
Да как оно и не поднять? Кто слышал,
Читал или хоть мог предположить
Такую предприимчивость и хитрость
В девчонке, в яблоньке-дичке? Никто.
А я ведь ей ни в чем не поперечил,
Не испугал ее и не обидел.
Так неужель мне усыпить мой гнев,
Подушки ей взбивать, ее баюкать?
Нет, я уж лучше прясть начну, друзья!
Да будь она прекрасней Нелл - гречанки,
Прилежнее супруги морехода,
Который хитроумным прозван был,
Будь ей пятнадцать лет и даже меньше,
Ей все равно за фокусы свои
Лежать разок в неделю на кобыле.
Да-да, лежать! Я выхожу ее
Так, что весь легион чертей, который
В нее вселился, выскочит наружу,
Трубою хвост задрав.
Софокл
Нет, вы неправы.
Мне кажется, терпение скорей
Ее исправит.
Петруччо
Я терпеть согласен,
Но пусть она прощения попросит.
Морозо
Свои условья предпишите ей.
Петруччо
Условья? Пусть меня повесят раньше.
Петроний
Ты пропиши ей встрепку.
Петруччо
Пропишу,
И спать на тощем тюфяке заставлю,
И есть велю одни крутые яйца,
Чтобы ее, как барабан, расперло
И стула не было у ней полгода.
Софокл
Не поступайте так.
Входит Жак.
Жак
В ружье! В ружье!
На вас идут все бабы королевства,
И не отбить вам этот рой осиный,
Иначе как их дымом подкурив.
Входит Педро.
Педро
К оружию! Все дьяволы на нас
Несутся, словно туча грозовая:
Спешит на выручку моей хозяйке
Так много баб, что столько юбок вряд ли
Пыль в Стербридже на ярмарке метут.
Жак
Жена дубильщика (ее по коже
Я опознал) застрельщицей у них.
Рисковая, отчаянная баба,
Она еще девчонкой шкуру с мужа
Ободрала, чтоб упряжь из нее
Для своего прихода изготовить.
Всех этих дам, как кобылиц, зачатых
От ветра, вызвал к жизни сотрясенный
Бахвальством шумным их супругов воздух.
Их ратный труд (в постели) не страшит;
Они умеют взять за горло случай
(Вернее, супостата, то есть мужа)
И, словно сувенир, на нем повиснуть;
Льют слезы не от страха, а со злости
И, плача, стул на стул нагромождают,
Чтоб с них, как скалы в небо встарь гиганты.
Метать кастрюли, ложки, кочерги
И молнии речей, покуда на пол
Не увлечет их собственная тяжесть
И не воспрянут вновь они, стремясь
До укротителей своих добраться.
Слабейшая из них не побоится
Смутить воскресный отдых пуритан
И в моррисе вкруг майского шеста
Пройтись, святошам разъяренным назло,
А то и выбить из прихода их,
На них нацелив батарею эля.
Софокл
Вот видите, к чему поспешность ваша,
Гордец Петруччо, привела?
Педро
Медведей
Одна из них решила завести
Наперекор всем городским уставам,
Пошла под суд - и выиграла дело.
Жак
Другая, возжелав бессмертной славы,
Открыла самочинно две пивных
И, вопреки решению суда,
Закрыть их приставам не разрешила,
Причем двум закрывателям оттуда
Без шапок отступить пришлось, а третий
Был палкой от причастья отлучен;
Констебль же в честь ее упился так,
Что под ее перебежал знамена.
Педро
Им провиантом служат пироги
И пудинги - мечта желудков крепких;
Эль добрый - живота защитник верный;
Копченые колбасы - ими можно
Орудовать, как пиками; свинина,
Какой не пренебрег бы и еврей;
И крепкий мед, британец настоящий,
Опора в битве. А чего у них
Не хватит, то они отнимут с бою.
Петруччо
Все на совет военный!
Софокл
Нам придется
Им уступить кой в чем, иначе станем