Вы спрашиваете, какой орден дороже всего для меня. Все дороги. Но мы в то время считали лучшей боевой наградой орден Красного Знамени.
Медаль «70 лет Вооружённых Сил СССР». 1988 г.
Юбилейная медаль «70 лет Вооружённых Сил СССР» учреждена 28 января 1988 года.
В положении о медали говорится:
Юбилейной медалью «70 лет Вооружённых Сил СССР» награждаются:
лица офицерского состава, прапорщики, мичманы и военнослужащие сверхсрочной службы, состоящие к 23 февраля 1988 года на действительной военной службе в Советской Армии, Военно-Морском Флоте, пограничных и внутренних войсках, а также в органах Комитета государственной безопасности СССР;
бывшие красногвардейцы, лица, принимавшие участие в боевых действиях по защите Советской Родины в качестве военнослужащих, партизаны гражданской войны и Великой Отечественной войны 1941—1945 годов;
лица, уволенные с действительной военной службы в запас или отставку, прослужившие в Советской Армии, Военно-Морском Флоте, пограничных и внутренних войсках и в органах Комитета государственной безопасности СССР 20 и более лет в календарном исчислении;
лица, награждённые за время прохождения действительной военной службы орденами СССР либо медалями «3а отвагу», Ушакова, «3а боевые заслуги», Нахимова, «3а трудовую доблесть», «3а отличие в охране государственной границы СССР», «3а отличие в воинской службе», «3а отличную службу по охране общественного порядка».
Писатель-переводчик Вячеслав Иванович Федоровский рассказал, как он получил свою первую награду, медаль «3а боевые заслуги».
Есть эпизоды на войне, говорил он, которые врезаются в память на всю жизнь. Не обязательно они отличаются большим количеством пролитой крови, тяжёлыми боями, но поражают обычно своей нестандартностью.
В конце 41-го мы шли от Москвы по заснеженной зимней дороге в район Волоколамска. Наше воинство составляли призывники 1923 года рождения, совершенно необученные и плохо вооружённые. 3а Волоколамском есть место, которое называется Лузина гора. Вся она была покрыта бугорками — припорошенными трупами красноармейцев. Пошла дивизия в наступление без разведки, а на холме оказалась вражеская огневая точка.
За этой горой вдоль дороги пошли телеграфные столбы. Провода на них провисли, сами столбы наклонились. Мне очень хотелось попробовать свою винтовку. Нам выдали винтовки СВТ, десятизарядные. Плохие винтовки: летом чуть песок попал, зимой — вода, и магазин не работает, не подаёт патроны. Я обратился к командиру роты, старшему лейтенанту: «Разрешите опробовать винтовку, хочу проверить, она мне от убитого досталась». А он: «Куда ты будешь стрелять?» Я говорю: «Вон видите телеграфный столб? На нём изоляторы? Я лягу и в крайний пальну». — «Да что ты, — отвечает, — до него 150 метров! Ни за что не попадёшь!»
Я лёг на снег, прицелился, выстрелил в нижний изолятор и вдруг вижу: разлетается верхний. Но я сказал: «Бью в крайний». Все ахнули. Ротный говорит: «Ты снайпер?» — «Никак нет. Так… в техникуме стрелял немного в тире». Мне не хотелось признаваться, что я не в тот изолятор целился.
Вечером пришли в деревушку, уже в темноте прибежал связной от командира полка: «Кто стрелял на дороге?» Все показали на меня. Ну, думаю, пропал, теперь накажут ни за что ни про что. Привёл меня связной в штаб полка. За столом сидят офицеры, на столе перед ними лежат несколько автоматов ППШ, они только что стали прибывать к нам. Командир полка говорит: «Вы стреляли?» — «Так точно!» — «Где учились стрелять?» — «Да так, честно говоря, в техникуме стрелял немного.» — «Мы знаем, какое пополнение пришло, никто стрелять не умеет, а нам надо дать автоматы в надёжные руки. Мы создаём отделение для охраны штаба полка. Будете находиться при штабе». Солдату положено говорить: «Есть!»
Ночью полк пошёл в атаку, и половина его полегла. Во вторую ночь потеряли половину из тех, что оставались, а на третью вообще никого не осталось. На четвёртую ночь в бой пошли уже все повара, писаря и охрана штаба тоже. Все, под метёлку. И населённый пункт мы взяли. Но вот, если бы не этот случай с выстрелом на дороге, вряд ли бы я остался в живых. Как говорят, «День минуешь — год живёшь».