Нагвализм это не магия. У нагвализма другие цели и другие пути. Магические сказки красивы, но магия для людей Знания – это тупик. Вспомним одну из таких сказок, подумаем насколько магия отличается от нагвализма, и какой путь имеет сердце:
Существует трещина между двумя мирами: миром диаблеро и миром живых. Есть место, где оба мира пересекаются. Вот там трещина. Она открывается и закрывается, как дверь на ветру. Чтобы туда попасть, человек должен развить и испытать свою волю, т. е. это должно стать его неодолимой всепоглощающей страстью. Но делать это он должен без чьей-либо помощи – силы или человека. Человек должен самостоятельно всё взвешивать и стремиться к тому мгновению, когда его тело будет готово испытать путешествие. Этот момент даёт знать о себе беспрерывным содроганием всего тела и сильной рвотой. Обычно человек не может ни спать, ни есть и вконец ослабевает. Если судороги не прекращаются, человек готов к путешествию, и прямо перед его глазами открывается трещина между мирами, подобная громадной двери, трещина сверху донизу. Когда трещина открывается, нужно сквозь неё проникнуть. На другой стороне границы трудно видеть. Ветер такой, как в песчаную бурю; кругом носятся смерчи. Попав туда, человек должен идти в любом направлении. Коротким или длинным будет путешествие – зависит только от его силы воли. У того, у кого сильная воля, путешествие короткое, у человека слабого и нерешительного – долгое и опасное. Кончается путешествие у своеобразного плато. Его легко узнать по некоторым признакам. Это плоская возвышенность. Один из признаков – это ветер, который здесь особенно яростный, удары ветра сбивают с ног, и всё тонет в его рёве. Наверху этого плато есть вход в другой мир, и там протянута преграда, разделяющая миры, мёртвые проходят сквозь неё без звука, а воин должен разорвать её криком. Тот дикий ветер, который дует на плато, время от времени крепчает, и когда он наберёт достаточно силы, человек должен издать крик, и ветер протолкнёт его сквозь «шкуру». Справиться с этим ветром можно, только обладая той же несгибаемой волей – только ей подчинится ветер. Всё, что нужно, - это небольшой толчок, а не удар, который может выбросить воина на самый край того света. Оказавшись на той стороне, нужно побродить вокруг. Большая удача – найти помощника сразу же, не слишком далеко от входа. Его нужно попросить о помощи. Человек должен своими собственными словами попросить помощника научить его и сделать из него диаблеро. Если помощник согласится, он убивает человека на месте и, когда тот мёртв, учит его. Если повезёт, можно найти себе в помощники великого диаблеро, который убьёт и обучит. Но, как правило, всё же попадаются более мелкие брухо, которые могут обучить очень немногому. Однако ни у воина, ни у них нет силы отказаться. Лучше всего найти в помощники мужскую сущность, иначе можно стать жертвой диаблеры, которая заставит невероятно страдать. Женщины всегда таковы. Но тут уж как повезёт, разве что у человека сам бенефактор великий диаблеро, у которого в другом мире много помощников. Тогда он сможет направить ученика, чтобы он встретился именно с тем помощником, который требуется.
После возвращения воин уже будет другим. Он будет, обречён то, и дело отправляться туда на встречу с помощником и будет забредать всё дальше от входа, пока, наконец, когда-нибудь не зайдёт слишком далеко и не сможет вернуться.
А теперь необходимо напомнить, что дон Хуан предупреждал о необходимости быть безупречным и обязательно практиковать всё, чему можно научиться в нагвализме, а самое главное – быть целенаправленным и осторожным в поступках, чтобы не растратить понапрасну свою жизненную силу. Он сказал, что предварительным требованием для вхождения в любую из трёх стадий внимания является обладание жизненной силой, потому что без неё воин не может иметь ни направления, ни цели. Он объяснил, что сразу после смерти осознание обычного человека тоже входит в третье внимание, но только на мгновение, для очищения перед тем, как Зиждитель поглотит его.
Немногие из воинов остаются в живых после встречи с неизвестным, которая ждёт нас. Не столько потому, что это трудно, сколько потому, что нагуаль привлекателен свыше всякой меры, и воины, которые отправляются в него, находят, что возвращение к тоналю, или к миру порядка, шума и боли, - неприятнейшее дело. Решение остаться или вернуться принимается чем-то внутри нас, чем-то, что не является ни нашим разумом, ни нашим желанием, ни даже нашей волей. Поэтому невозможно заранее узнать исход.