Но это так. Она – все для меня. Если Стиви будет рядом со мной, и это будет всем, что у меня есть, я умру счастливым человеком. Но теперь,
Испытав близость девушки, я определенно хочу больше. Могу только представить, что будет, когда мы наконец займемся сексом. Это будет ошеломительно и взрывоопасно.
Но сейчас мне нужно знать одну вещь...
Я протягиваю руку и включаю верхний свет.
Она протестующе вскрикивает и прикрывает глаза ладонями от слепящего света.
– Что ты делаешь? – жалуется она.
– Просто проверяю кое-что.
– Что ты проверяешь? – она отнимает руки от лица.
Я смотрю на ее грудь. Да, она покраснела. И не знаю почему, но от этого мой член снова становится твердым. Провожу пальцем по алой коже на ее груди.
– С того момента, как я встретил тебя и увидел твою покрывающуюся румянцем грудь, представил, как она тоже покраснеет, когда ты кончишь. Так и есть.
Она моргает в ответ.
– Чертовски горячо, – говорю я ей. Провожу ладонью по ее груди, обхватывая ее, и сильно прижимаю ладонь к ее киске.
Я смотрю, как расширяются ее зрачки. Ее пальцы сжимаются на моем твердом члене.
– Ты торопишься домой? – спрашиваю ее.
Она качает головой.
– Нет.
– Хорошо, потому что я еще не закончил с тобой. – Я просовываю палец обратно в нее, наслаждаясь звуком удивленного вздоха, который она издает, ловя его губами и проглатывая.
– Выключи свет, – говорю я ей, – я могу заставить тебя кончить снова.
Глава 24
Шторм
Мы со Стиви в городе, едим мороженое вместе. Просто пошли в кино, и когда вышли, у нее была тяга к чашке арахисового масла, так что вот мы здесь.
За последнюю неделю мы все чаще ходили вместе на свидания, на ужин, на пикник в парке. Даже снова были на лодке ее отца.
Это безумие – думать, что я здесь уже почти две недели. Кажется, что дольше, но это все еще недостаточно времени.
Но тогда все время в мире все равно было бы недостаточно со Стиви.
Я стал более расслабленным здесь, не беспокоясь так сильно о том, чтобы быть узнанным. И если кто-то и догадался, кто я, то это никого не волнует.
Мне нравится этот город. Понравилось бы, даже если бы Стиви здесь не было.
Но мне это нравится еще больше, потому что здесь есть она.
Ариана Гранде играет на заднем плане «God Is a Woman»66. И думаю, что она может быть права, потому что Стиви чертовски божественна.
И... сыр просто продолжает поступать67.
Клянусь, если бы Стиви услышала хотя бы половину того дерьма, что я о ней думаю, она бы обмочилась, смеясь.
Я улыбаюсь этой мысли, наблюдая, как она слизывает мороженое с ложки, гадая, как скоро я смогу вернуть ее домой и прикоснуться к ней языком, когда мой сотовый начинает звонить.
Достав его из кармана куртки, вижу, что звонит Зейн.
Что-то тяжелее камней падает мне в живот.
Есть только одна причина, по которой он звонит, и это не для того, чтобы поболтать.
– Я должен ответить, – говорю ей, вставая со своего места. Целую ее в макушку. Выходя из кафе-мороженого, отвечаю на телефонный звонок: – Зейн.
– Значит, ты знаешь, как пользоваться своим гребаным телефоном.
Я выдохнул, готовясь к этому разговору.
– Извини, что не связался с тобой. Я взял небольшой отпуск.
– Да, знаю. Ты закончил?
– Я не знаю...
Он смеется без тени юмора.
– Это я дал тебе шанс сказать то, что нужно. Так что, теперь, я, бл*дь, говорю тебе, что с тобой все кончено. Ты вернешься сюда и напишешь этот альбом, или я приглашу авторов песен, и ты будешь играть чужую музыку в обозримом будущем.
– Но...
– Заткнись нахрен, Шторм. Никаких, но. Ты возвращаешься в Лос-Анджелес и получаешь студию, или ты можете попрощаться с любым художественным контролем над песнями, которые идут в альбом.
– Господи, Зейн. Да ладно. Дата, когда мы должны начать запись, не раньше...
– Через месяц.
– Дерьмо, да?
Оторвав телефон от уха, смотрю на дату на моем телефоне.
Черт, он прав.
Снова поднес мобильник к уху.
– Послушай... тебе не нужно никого приводить. Я писал, пока был здесь. Это хороший материал. Действительно хороший. Тебе понравится.
– Тебе лучше, бл*дь, на это надеяться. Принеси песни в студию завтра.
– Завтра? – я чуть не падаю от шока. – Зейн, я не могу...
– Разве это звучит так, будто я спрашиваю? Твои парни прикрывали тебя последние несколько недель. Но, в конечном счете, ты – автор песен. Тащи свою задницу обратно и делай свою гребаную работу.
Сделав паузу, я вздыхаю.
– Ты говорил с Джейком?
– Я говорю с Джейком больше, чем с женой. Твоя гребаная точка зрения?
– Ну... это он говорит мне вернуться домой?
Зейн смеется.
– Я не чертов мальчик на побегушках у Джейка. Что бы там у тебя ни творилось, мне все равно, – он четко произносит каждое слово. – Это я, вице-президент лейбла, на который подписана твоя сменная группа, говорю тебе, чтобы ты возвращался в Лос-Анджелес и как можно скорее начал работать над этим гребаным альбомом. Мы вложили в тебя деньги. Я ожидаю увидеть отдачу от этого.
Иисусе. Мне нужно ехать домой.
Сглотнув, говорю тихим голосом:
– Завтра вообще не будет никакого движения?
– Нет. У меня здесь бизнес, Шторм, а не гребаный детский сад, – затем он вешает трубку. Это обычный протокол для Зейна.
Дерьмо. Я должен вернуться завтра.
Черт! Черт!
Я не готов покинуть Стиви.
Но если не поеду... альбом будет испорчен. Я не могу позволить другим людям писать песни. Мы пишем свою собственную музыку. Так было всегда.
Чертов Зейн.
Хотя могу стоять здесь и винить его, он только делает свою работу. Я видел, как Джейк делал то же самое с другими группами на протяжении многих лет. Мир не перестает вращаться только потому, что я решаю, что мне нужно отойти на некоторое время.
И мне действительно нужно вернуться и встретиться с Джейком, Томом и Денни. Я должен разобраться с ними.
Возможно, я все еще злюсь на них за то, что они сделали. Но они – моя семья.
Единственная семья, которая у меня есть.
Положив ладонь на мобильник, открываю приложение «Messenger». И открываю групповой чат с парнями, посылая им сообщение, сообщая, что вернусь, завтра днем и встречусь с ними в студии.
Не уйду сегодня вечером. Хочу еще одну ночь со Стиви. Я вернусь завтра рано утром.
Боль пронзает мою грудь при мысли о том, что завтра я уеду от нее.
«Не думай об этом. Просто сосредоточусь на том, что нужно сделать».
Открываю еще одно сообщение для Джейка, Тома и Денни, спрашивая, могу ли встретиться с ними завтра вечером, чтобы поговорить.
Не утруждаю себя ожиданием ответов, чтобы вернуться.
У меня осталась одна ночь со Стиви. Я не собираюсь тратить на них ни секунды своего времени.
Мне также нужно придумать способ сказать ей, что я уезжаю. И хотя знаю, что она знает, что в какой-то момент это произойдет, трус во мне – тот, кто не хочет произносить слова вслух, потому что когда я это делаю, это делает их реальными.
Но я знаю, что должен.
Делаю глубокий вдох. Открываю дверь и вхожу обратно.
Стиви все еще сидит там, где я ее оставил.
Боль пронзает мою грудь, почти лишая дыхания. Я знал, что оставить ее будет тяжело. Просто не понимал, как это чертовски тяжело.
– Эй, – я снова сажусь напротив нее.
Она опускает ложку в миску.
– Эй, – она улыбается, но улыбка не доходит до ее прекрасных глаз. – Все в порядке? – спрашивает она, имея в виду телефонный звонок.
«Нет, детка. Не в порядке».
Я должен сказать ей прямо сейчас.
Но не хочу делать это здесь. Подожду, пока мы не вернемся в отель «B&B».
Поэтому заставляю себя улыбнуться, протягиваю руку, беру ее за руку и говорю: