Дома объяснил, что знакомые попросили нужно помочь переехать их родственникам. Это недалеко, за Выксой. Может сегодня и вернусь. Едем вдвоём, так, что не страшно. Через час я уже выезжал из леса на трассу. На остановке никого. Видать, вояки хорошо отбили рудаковцам желание «робингудить». Заехал к Сергею. Он уже стоял у калитки. Увидев меня, открыл ворота, и я заехал внутрь двора. Там, вдали от чужих глаз, догрузили снаряжение и припасы. Когда выезжали из деревни, на часах было полпервого. Уложились.
Дорога, и раньше была пустынна, а сейчас вообще, как вымерла. За полчаса, пока ехали до Навашино, не встретилось ни одной машины. В селе, которой вытянулось с обеих сторон дороги, внешне никаких изменений не видно. Только ограбленные или заколоченные магазины. На пяточке, где они все разместились, стояла автолавка и толпа жителей вокруг неё. Те, кто купил, отходили от неё, неся в руках хлеб и пакеты с какой-то крупой и макароны.
— Надо же, оказывается, людей не везде бросили. Кто-то заботится. Интересно, какие цены сейчас на хлеб и остальное?
Но останавливаться, чтобы узнать это, не стали. Навашино проехали без проблем. АЗС, стоявшая на перекрёстке при въезде, была сгоревшая. По признакам, было видно, что сожгли не намеренно. Рядом были остатки легковой и грузовой машины. Скорее всего, пытались как-то достать остатки топлива из закопанных цистерн. На развилке повернули вправо, на Выксу, до которой было километров двадцать. На въезде и выезде из неё стояли усиленные посты ДПС. Документы и машину проверили только на въезде. Обилию оружия удивились, проверили на него документы и только. Вопросов не задавали. Всем и так понятно. Трубы металлургических предприятий дымились, но уже меньше, чем месяц назад.
Дальше ехали без остановок. В сёлах обстановка была как везде. Народ ковырялся в огородах, выкапывал картошку, морковь, занимались обычными делами. Когда по навигатору осталось меньше чем сорок километров, попробовали установить связь.
— Вега, я Венец. Приём. — Через минуту отозвался мужской голос.
— Венец, я Вега. На связи.
— Вега. Я тот, о ком вас должен предупредить Анкер двадцать два.
— Я понял. Где последний раз вы с ним встретились?
— Там же, где и расстались. На Воробьёвых горах.
— Всё верно. Где вы сейчас?
— Проехали Новодмитриевку.
— Хорошо! Значит, через полчаса будете у нас. Мы почти готовы.
— Когда подъедем ближе, ещё раз свяжемся. Отбой.
— Так, сейчас два часа… Туда-сюда… В полчетвёртого — в четыре обратно. Часов в шесть будем дома. Нормально. И тут я увидел, что на перекрёстке, образованном дорогой, уходящей вправо, стоит трактор с прицепом. Опять «робингуды».
— Серёга, приготовь помпу.
Остановились, не доезжая пятьдесят метров. Стоим, ждём. За трактором виднеется несколько человек. Прошло несколько минут. Из-за трактора показался мужик, с одноствольным ружьём на плече. Немного постоял, оглядываясь назад, а потом пошёл к нам.
— Куда едем? — задал вопрос подошедший. На вид ему было лет тридцать пять-сорок.
— Мы прямо. А вы?
— Что мы?
— Вы куда едете?
— Никуда, — а у самого непонимающий вид.
— Жаль. Я думал, нам по пути
— Ты…вот что… Говори, что везёшь?
— Зачем?
— Мы должны знать.
— Зачем?
— Ты, короче, давай не борзей. Иначе не проедешь.
— А если скажу, то проеду?
— Да, но только отдашь половину.
— Кому?
— Нам.
— Сколько вас?
— Тебе какое дело?
— Гадаю, как вы будете делить на всех двое трусов.
— Зачем нам твои трусы? Ты чего мелешь?
— Ты же сам сказал, что вам нужно отдать половину. А у меня их четверо. — Ситуация, хоть и тревожная, но Серёга чуть не давиться от смеха.
— Значит так. Мы сами проверим машину и заберём половину. Глуши двигатель и выходите оба! — Потребовал он, повышая голос и хватаясь за ремень…
— Хорошо-хорошо. Открой правую дверь и сам посмотри, — а сам шепчу Серёге: Как подойдёт ближе, приставь ствол к его башке, нужно сматываться отсюда.
Мужик обошёл машину и только хотел открыть дверь, как Сергей высунул в открытое окно помпу и упёр ствол в лоб нахала.
— Не дёргайся, пристрелю! — Тот так и застыл, выпучив глаза. Серёга тем временем с его плеча сдёргивал ружьё.
Я высунулся в окно и крикнул:
— Эй, колхозники! Если рыпнитесь, пристрелим вашего тракториста! А ты, мудила, — говорю уже ему: — сделаешь попытку смыться, получишь столько свинца, что свалишься под её тяжестью. Понял? Не слышу ответа!
— Да…да… понял… — проговорил он, боясь шевельнуть головой.