Плетеные изделия – также редкие находки в археологической практике-представлены корзинами, рогожами, циновками и веревками. Большое количество корзин (а их найдены десятки) объясняется, по-видимому, тем, что в них доставили в пещеру различные вещи, сосуды и продукты. В дальнейшем они использовались и для хранения черепов. Некоторые из корзин и циновок настолько хорошо сохранились, что кажутся совершенно новыми, только что сделанными. Корзины различной формы: круглые, овальные и удлиненные (трапециевидные), сплетенные в основном из пальмовых ветвей и речного тростника. Одна ивовая корзина цилиндрической формы выделяется среди других необычайно симметричным, можно даже сказать – художественным плетением. Когда фотографию этой корзины показали одному из лучших мастеров-специалистов ивового плетения в Англии, он пришел в восторг и воскликнул: "Надеюсь, мне никто не закажет корзину столь трудного плетения!"
Предметы украшения. Выше упомянуты ларцы художественной выделки для хранения драгоценностей. Отдельно от ларцов были найдены 18 разноцветных бус из полудрагоценных камней (кварц, агат, аметист, сардоник и синее стекло). В отверстии одной аметистовой бусины сохранились следы ниток. "Женщина – всегда женщина", – сказал один из членов отряда, когда из тайника были вынуты два зеркала, сделанные из шлифованной меди, покрытой слоем олова. Зеркала вставлены в двойные деревянные футляры хорошей выделки (при помощи токарного станка и резца).
Остается еще указать на два оттиска печати на глине. На одном изображен густоволосый человек, борющийся со стоящим на задних лапах львом. Хотя этот образ достаточно часто встречается на печатях и геммах греко-римского времени (весьма распространен, например, образ Геркулеса, борющегося с немейским львом), по-видимому, справедливо предположение Ядина, что в данном случае следует искать восточные источники (Гильгамеш, Самсон, ассирийские цари). Как бы то ни было, символика этой печати весьма показательна. К глиняному оттиску прикреплен конец веревки. На изображении другого оттиска, к которому также прикреплена веревка, использованы мотивы растительного мира, возможно, пальмовая ветвь (лулав) и мирт.
Таковы вещи, обнаруженные в искусственных тайниках пещеры. Все эти предметы во всей своей совокупности, в антураже темных и душных помещений труднодоступной пещеры, дают живое представление об обстановке последних дней жизни скрывавшихся там людей. Эти беглецы, над которыми простерлась тень неизбежной гибели от жажды и голода, не теряли тем не менее надежды на жизнь, но не желали ее сохранить ценой капитуляции перед осаждавшими пещеру римскими солдатами.
Когда работа экспедиции увенчалась столь блестящими результатами, ее участникам пришлось разрешить трудную задачу по эвакуации находок из пещеры. Ценные вещи, в том числе хрупкий стеклянный сервиз, нужно было уносить, спускаясь над пропастью по веревочной лестнице, карабкаясь по узкой тропинке отвесной скалы.
Тем не менее все вынесенные из пещеры предметы были благополучно доставлены в Иерусалимский музей и стали достоянием науки.
В своем первом фундаментальном исследовании вещей из Пещеры писем Ядин показал большое значение данных талмудической традиции, сохранившей описание многих предметов обихода и орудий. В ряде случаев эти описания помогают лучше понять назначение и характер найденных вещей. В свою очередь конкретные предметы придают описаниям живую плоть и кровь. Взаимодействие этих двух видов источников способствует плодотворному решению многих проблем.
Документы пещеры писем
За два сезона раскопок 1960 и 1961 гг. были обнаружены 64 документа (в 1960 г.-16; в 1961 г.-48) на еврейском, арамейском, набатейском и греческом языках. Употребление этих языков в деловой переписке одних и тех же лиц свидетельствует о сосуществовании их в повседневной жизни. Документы эти еще не изданы, за исключением опубликованного проф. Б. Лифшицем одного письма Бар-Кохбы на греческом языке; содержание их в общих чертах известно из предварительных сообщений будущих первоиздателей: Ядина (документы на еврейском, арамейском и набатейском), Полоцкого и Лифшица (документы на греческом).
В этих предварительных сообщениях лишь некоторые небольшие документы процитированы полностью. Они дают яркое представление о неизбежных трудностях, с которыми связана работа над письмами и записками, где содержатся реалии и намеки, понятные только самим корреспондентам. Например, одно коротенькое арамейское письмо Бар-Кохбы гласит: "Письмо Шимеона бар-Косибы. Мир. Ионатану, сыну Беая. Все, что Элиша скажет тебе, – выполни. Будь здоров". Ионатан, сын Беая (или Беаяна) известен нам из других документов. Это один из военачальников крепости Эйн-Геди, расположенной на северо-западном побережье Мертвого моря, в 6 км севернее Нахал-Хе'вер, где этот архив был найден. Но кто такой Элиша и каков характер его поручения, разумеется, останется для нас тайной.
Из других кратких письменных распоряжений Бар-Кохбы в критическое для восстания время выступает образ немногословного и решительного вождя. Так, среди связки папирусов, найденных в 1960 г., имеются четыре исписанные деревянные дощечки. Кстати, несмотря на распространенность такого вида писчего материала, это первый случай находки в Палестине письма на дереве. Найденные дощечки являются частями одной исписанной дощечки, которую разбили на куски, чтобы уместить в связку папирусов. Места соединения кусков были помечены особой меткой – X. На дощечках сохранились три письма-распоряжения Бар-Кохбы. В одном из них Ионатану и Масабале предписывается конфисковать пшеницу, принадлежащую некоему Тахнуну бар-Йишмаэлю, и часть этой пшеницы доставить под охраной. В конце содержится угроза:
"А если вы так не сделаете, будете подвергнуты наказанию". В другом распоряжении Бар-Кохба угрожает наказать всех жителей Текоа [52], занимающихся ремонтом своих домов. Наконец, в третьем.распоряжении отдается приказ задержать некоего Йешуа бар-Тадморайа, отобрать у него меч и под охраной доставить этого человека Бар-Кохбе.
Многое в этих распоряжениях остается загадкой:
чем провинился Йешуа бар-Тадморайа? Почему ремонт домов жителями Текоа вменяется им в вину? Одно, однако, ясно. Продовольственное положение повстанческой армии Бар-Кохбы на последнем этапе восстания было крайне тяжким. Поэтому из поля зрения Бар-Кохбы не ускользает пшеница, принадлежащая в чем-то провинившемуся Тахнуну. Может быть, и жители скотоводческо-земледельческого поселения Текоа провинились тем, что не доставили армии вовремя и в нужном количестве продовольствие?
Об особом внимании Бар-Кохбы к продовольственной проблеме свидетельствует также его письмо с решительным требованием немедленно произвести досрочную жатву лишь частично созревшего урожая (или, по мнению Ядина, сжать только урожай с уже созревших полос) и собранное зерно направить армии. В этой же связи любопытен большой документ (9,5x19 см) на еврейском языке, адресованный Бар-Кохбой "людям Эйн-Геди" и их начальникам, известным уже нам Ионатану и Масабале. Только четыре строки этого документа (из 14) предварительно опубликованы Ядином (рис. 15), но он сообщает в общих чертах содержание документа. Эйн-Геди был, очевидно, экономическим и административным центром всего района, прилегавшего к восточному побережью Мертвого моря. Эйн-Геди поддерживал тесные экономические связи с соседними сельскохозяйственными районами и был местом отгрузки продуктов и снаряжения для повстанческой армии. В рассматриваемом документе Бар-Кохба бросает горький упрек военачальникам Эйн-Геди, не выполнившим приказ об отгрузке продовольствия. Здесь говорится: "В благоденствии вы живете, питаетесь из доходов дома Израилева, но нисколько не заботитесь о своих братьях".