Лойрин была неподалеку. Сытая, она как раз приземлилась на скале возле деревни и теперь свернулась в клубок, положила голову на хвост и тоже собиралась спать.
Вот и я, прижавшись к маме и обняв ее — боясь, как бы та не исчезла, — уже скоро и счастливо улетела в мир сновидений.
Уния, королевский дворец. Двенадцать лет назад
— Дункан, Дункан! — принялась звать она своего друга, как только учитель, похвалив маленькую принцессу за усердие, объявил, что занятия на сегодня закончены.
Эйвери Циресса вприпрыжку покинула классную комнату, а учитель смотрел ей вслед и улыбался.
Он обожал маленькую принцессу — умненькую, усидчивую и старательную, — но при этом непосредственную и способную на шалости, а заодно с сильным, даже бунтарским характером.
Не мог нарадоваться своей ученице, каждый день с гордостью докладывая королеве об успехах ее дочери, у которой имелся отличный дар к математике, и магия тоже постепенно начинала пробуждаться.
Но уроки на сегодня закончились, и Эйвери, получив скупую похвалу от учителя — тот решил не баловать принцессу, — а заодно и пару страниц домашних заданий на вечер, собиралась встретиться со своим другом.
Дункан Мастерс, сын первого советника, был на два года ее старше, но они отлично ладили и проводили много времени вместе.
Вот и сейчас, выскочив из комнаты и поискав его в гостиной, Эйвери разочарованно вздохнула. А ведь они договорились с Дунканом встретиться после занятий и поиграть в саду!
Отец подарил ей песика, которого Эйвери назвала Максин, у Дункана тоже имелся свой щенок, и они мечтали, чтобы те непременно подружились. Замыслили целый план, но Дункана нигде нет, хотя у него уже должны были закончится уроки!
В отличие от нее, Дункану разрешали посещать школу в Унии, тогда как Эйвери сидела под замком во дворце, а за ней наблюдали не только стражники, но и многочисленные няньки с гувернантками.
Нет, не так — за ней наблюдали абсолютно все! Даже у кустов в саду, как ей казалось, имелись глаза и уши.
Иногда она жаловалась маме; говорила, что ей надоело, когда за ней ходят по пятам и постоянно опекают. Просила отпустить ее в школу, чтобы она могла учиться с другими детьми — как, например, Дункан Мастерс!
Ничего с ней не произойдет, она будет осторожна, станет смотреть по сторонам и не наделает глупости. Ну пожалуйста, пожалуйста!..
Просила об этом маму, потому что с отцом на подобную тему можно было и не разговаривать — он бы все равно не разрешил.
— Нельзя, моя девочка! Не сейчас! — качала головой мама. — Сейчас сложные для всего королевства времена, и это делается исключительно ради твоей безопасности. Но, думаю, однажды все изменится, и ты сможешь ходить в школу.
Эйвери ждала и ждала, но ничего не происходило!
Вот, ей уже восемь, а она до сих пор выбиралась из дворца только под присмотром мамы с отцом и сопровождаемая чуть ли не половиной его гвардии. Кажется, все вокруг твердили про Кхемер, который замыслил ее похитить, на что Эйвери лишь пожимала плечами.
Похитить? Ее⁈ Да она улетит от кхемерцев на своем гаррешше!..
И с гордостью демонстрировала родителям то, чему научилась.
Отец ее хвалил, а мама, у которой не было симбионта, ужасно переживала, хотя пыталась этого не показывать, а ведь Эйвери столько раз ей твердила, что она не может упасть! Это просто немыслимо!
Быть может, ей все-таки разрешат пусть не ходить, то хотя бы летать в школу?
Но ей не разрешили.
Заодно и ее лучший друг Дункан — у него тоже был гаррешш — куда-то запропастился.
— Ну что за напасть! — недовольным голосом произнесла Эйвери новое словечко, которое она услышала на последнем балу.
Один придворный целовал даму в эркере, но тут явилась вторая. Оказалось, его законная жена, которая и устроила ужасный скандал с криками. Тогда было произнесено много незнакомых Эйвери слов, но они с Дунканом подслушали и запомнили именно это, про напасть!
Ну где же он⁈ Неужели задержался в школе? Забыл о ней и теперь играл с детьми и бегал с ними наперегонки? А потом отправился домой — сам, в свой дом в Унии⁈ Пошел один, без охраны и свиты из гувернанток⁈
— Гав! — раздалось у нее над ухом, и Эйвери подпрыгнула от неожиданности.
Оказалось, Дункан прятался за огромной круглой люстрой под потолком, а она его и не заметила. Зато сейчас он спустился, звонко смеясь, радуясь удавшейся шалости.
— Я — страшный дракон из Нерлинга! Я здесь для того, чтобы съесть принцессу Туманного Предела Эйвери Цирессу! — заявил Дункан зловещим голосом.