Главное, научиться наступать на горло собственной гордости, когда это требуется, чтобы не ранить близкого тебе человека и пойти ему навстречу, чтобы вместе работать над совершенными ошибками.
Северус поднимает руки и снова мягко обхватывает ее лицо ладонями. Гермиона опускает пальцы на его запястья. Она скучала по биению его сердца.
— Я хочу спросить тебя, — смотрит он ей в глаза.
— Что угодно, — мягко отзывается она, рассыпаясь в его ласке.
Его дикий зверь снова высовывает морду из клетки и идет на ее ласку, тычась мокрым носом в сухую ладонь.
— Если бы я спросил…
— Если бы? — прерывает его девушка. — Снова задаешь вопросы не напрямую? Ты уже как-то задал мне вопрос, который начинался на «если бы».
…и я вышла за тебя замуж.
— Ты невозможна, — вздыхает Северус и отводит на мгновение взгляд в сторону, после чего снова смотрит на Гермиону.
— Я знаю, — улыбается она.
И я люблю тебя за это так сильно, что ты и представить себе не можешь.
— Хорошо, — сдается Северус. — Задам вопрос напрямую.
Гермиона вопросительно вскидывает брови, продолжая гладить его запястья. Северус смотрит ей в глаза, мягко касаясь подушечкой большого пальца ее скулы.
— Ты выйдешь за меня? — произносит он.
Гермиона смотрит ему в радужки, замечая, что они снова того прелестного оттенка шоколадной патоки, после чего опускает взгляд.
— Мы женаты, Северус, — чуть поворачивает она голову и прикасается губами к его участку ладони под большим пальцем. — У нас годовщина через полтора месяца.
Не зря говорят, что первый год в браке самый сложный.
— Я знаю, но, — она поднимает на него взгляд. — Я хочу спросить тебя об этом сейчас, — смотрит он на нее. — Именно сейчас спросить тебя об этом еще раз.
Когда мы оба изменились. Когда оба чувствуем себя совершенно другими людьми.
— Ты выйдешь за меня? — снова спрашивает он.
Гермиона вновь опускает взгляд и задумывается. Северуса в дрожь бросает от ее молчания и сосредоточенности. Гермиона держит бесстрастное выражение лица, чем пугает его еще сильнее, как вдруг распахивает губы.
— Ладно, — шепчет она.
А затем поднимает взгляд и улыбки сдержать не удается. И происходит то, чего Гермиона никогда в жизни не видела. Северус улыбается. Искренне, широко, ярко. Так, что смешинки путаются в уголках его глаз, а на щеках играют ямочки.
Он сокрушенно качает головой и склоняется к ней, утягивая в поцелуй.
Входная дверь поместья открыта, теплый июньский ветер врывается в дом и мчит по комнатам. Забегает в столовую, где Дейзи ест за столом, болтая ногами, мелькает на кухне, где готовится ужин.
Снует в подсобке с зельями, где стоит холодный котел, и снова мчит в холл, чтобы ворваться в следующие двери. В комнату с фортепиано, стульчик которого поставили на положенное ему место, в библиотеку, где в камине мелькают языки пламени, а на софе лежит открытая книга Джейн Остин.
Ветер мчит лентой вдоль перил, поднимаясь на второй этаж. Забегает в спальню хозяйки дома, играя со шторами, в комнату хозяина, потушив огонек свечи, и в комнату Дейзи, уронив с полки плюшевую мышку.
А затем ветер направляется в правое крыло дома, куда ковыляет Моди, придерживая рукой поясницу. Пожилая эльфийка выполняет поручение хозяина и щелкает пальцами, в результате чего густая темнота коридора растворяется и взмывает ввысь, исчезая под потолком.
Моди открывает дверь спальни в вишневых тонах, зажигает канделябры и начинает делать уборку.
Комментарий к 18.
Книга II. «Тёмная магия оставляет шрамы»: https://ficbook.net/readfic/11227212
Вся информация о работах на моем канале: https://t.me/onceuponadominikasmind
На случай, если вы захотите порадовать меня парой шекелей на стики: 4276 2900 1685 6730
========== Prequel. Mélody Todd ==========
Комментарий к Prequel. Mélody Todd
“Почему он стоял? Почему бездействовал? Это не несчастный случай. Он виноват. Он ее не спас. Как можно было просто стоять? Что значит “парализовало от страха”? Он обязан был!”
А обязан ли? Я осознала, что совершила непростительную вещь. Я не рассказала вам первоисточник всего случившегося. Не рассказала о самой Мелоди Тодд, биологической матери Дейзи. Это все было в моей голове, и я искренне поражалась, когда меня спрашивали: “А ПОЧЕМУ ТАК?”
А я ведь не рассказала. Теперь рассказываю, ведь лучше поздно, чем никогда.
Читать с: Balder - Power-Haus feat. Christian Reindl, Lucie Paradis
Можно простить ребенка, который боится темноты. Настоящая трагедия жизни — когда мужчина боится света.
Платон
Если бы хоть одной живой душе было известно истинное горе Северуса Снейпа, то никто не удивился бы, если бы он утратил свое хладнокровие и самообладание. Однако все случилось иначе: он стал неприступной крепостью, поражая окружающих своей внешней невозмутимостью.
Не был он похож на человека, который похоронил жену.
От такого колоссального различия между видимостью и правдивым положением вещей сжималось сердце. Как громкий истеричный смех иногда производит более ужасающее впечатление, чем слезы, так и неподвижность Северуса Снейпа, охваченного нестерпимой душевной болью, была красноречивее и правдоподобнее оглушающего крика.
Скрипнула рама в открытом настежь окне дальнего угла гостиной. Мéлоди Тодд даже ухом не повела. Нервно дернув головой, она постаралась выбросить шепот из черепной коробки, но ничего не вышло. Последнее время ей все тяжелее сопротивляться, но она ничего и никогда не могла с этим сделать.
Ее предупреждали. Ей давали определенное время.
Мелоди поджала озябшие босые пальцы, подогнув ноги под стул, и, снова склонившись ниже, остановила застывший, почти безумный взгляд на своем светлом запястье. Под прозрачной и тонкой кожей пульсировали голубые и фиолетовые вены. Мелоди завороженно смотрела на них и боялась лишний раз моргнуть.
Иди к нам, милая…
Мелоди вздрогнула, сиротливо и нервно оглянувшись по сторонам. Голос звучал где-то глубоко внутри нее, но порой она об этом забывала. Завыл ночной ветер, снова дернув оконную раму. Девушка с силой куснула сухую нижнюю губу.
На языке появился солоноватый привкус металла.
И взгляд снова упал на мерно пульсирующее запястье. Мелоди, иди к нам. Моя милая Мелоди. Тодд резко выдохнула и, сжав в правой руке осколок от некогда чудесного бокала из сервиза, который на прошлое Рождество подарила ей Розамунд, занесла над прозрачной кожей запястья.
Дубовая дверь с грохотом ударила по стене. Послышался звук разбитого стекла. Правую ладонь Мелоди полоснуло стрелой от резкой, но терпимой боли. Она озадаченно поднесла руку к глазам. Осколок рассек ладонь по всей длине.
Алые капельки начали наливаться шариками на сухой светлой коже, увеличиваясь в размерах прямо на глазах. Воздух наполнился запахом соли и металла. Мелоди сглотнула, когда почувствовала его присутствие рядом с собой, и медленно подняла взгляд.
Северус неприступной крепостью стоял рядом с ней, сжав в белой кисти свою волшебную палочку. Непроницаемое лицо супруга выражало лишь жгучую ненависть, на всю комнату слышался звук долбящего за ребрами презрения. Мелоди этот взгляд мужа узнает из тысячи.
Потому что он снова это сделал.
Снова не дал ей возможности закончить начатое.
Северус никогда не пытался ее понять, а она его и не просила. Мелоди любила его. Забвенно, одним днем, крепко и слепо. Любила за двоих. Она привязала его к себе, потому что этого хотели они. И она, получается, тоже.
Он имеет полное право на нее злиться. Имеет полное право вести себя с ней так, как посчитает нужным. Брак в волшебном мире заключить просто, но вот избавиться от его уз… Куда сложнее. Мелоди выбрала этот путь за двоих, потому что так было нужно. Северуса нет смысла винить в безответственности. Он был ослеплен, как и каждый из нас когда-то.
Северус считал, что Мелоди Тодд появилась в его жизни случайно.
Случайно сменила род деятельности, случайно попала в его отдел, случайно прошла собеседование в числе первых, случайно получила работу. Случайно получила его. По венам Мелоди течет кровь сирены и вейлы, ей не составило никакого труда очаровать Северуса, завлечь его. Пара вопросов, несколько внимательных взглядов, и Мелоди изменила свою внешность на ту, что была ему по нраву.