Ей необходимо быть полностью компетентной, чтобы не ударить в грязь лицом. Ей нужны эти курсы. Нужны, правда, но… И тянуть с разговором не стоит. Если быть откровенным, то хватит уже откладывать что-либо до «лучших времен». Нет никакого «лучше». Есть «здесь и сейчас», и только от нее самой зависит, какое настоящее ее окружает.
Да, она страшно скучает. Скучает по дому, потому что поместье именно дом. Она скучает по своему мужу, по своей дочери, по суетливой, никогда не сидящей на одном месте Моди.
Она скучает по своей семье.
Решить все вопросы можно, если подумать. Выход есть всегда. И теперь Гермиона его видит.
— Я могу досрочно сдать экзамены, — наконец произносит она. — Я знаю почти весь курс, меня же Блейз натаскал за последние месяцы. Очень натаскал.
— Вот, — поощряет ее настой Джинни. — Уже прогресс.
Гермиона активно размышляет, взвешивая все варианты.
— А ты сможешь сдать экзамены раньше? — смотрит она на подругу.
Она действительно не собирается оставлять Джинни здесь одну.
— Думаю, мне без вариантов придется это сделать, — сообщает Джинни и усаживается на постель, раскинув в стороны ноги, чтобы было удобнее.
Девушка заботливо разглаживает футболку на животе.
— Почему? — склонив голову, интересуется Гермиона.
Джинни даже не старется скрыть улыбку.
— Кажется, я немного ошиблась в подсчетах, — сообщает она.
Гермиона непонимающе сводит на переносице брови.
— Что ты имеешь в виду?
Джинни вздыхает.
— Думаю, твой будущий крестник на мир захочет посмотреть раньше конца июня.
— Настолько раньше? — интересуется Гермиона.
— На второй неделе июня, — улыбается Джинни.
Гермиона задыхается от осознания.
— Ох, — не может подобрать она слов, — тогда хорошо… Тогда я поговорю с деканом о досрочной сдаче и за тебя замолвлю словечко, — обещает Гермиона.
Джинни фыркает.
— Спасибо за заботу, подруга, но я о себе и сама смогу позаботиться. Ты, главное, о себе думай, будь так добра, — просит ее Джинни. — Здоровый эгоизм в тебе муж наконец взрастил, не заставляй меня думать, что его труды напрасны.
Гермиона согласно кивает. Внутри все трепещет от того, сколько всего предстоит сделать, чтобы достичь цели. Однако Гермиона не из тех, кто страшится трудностей. Как бы то ни было, любое твое действие повлечет негативную реакцию от сторонних людей.
Например, таких как Ник.
Главное, научиться держаться от таких подальше. И идти вперед, не оборачиваясь назад.
— Ладно, хорошо, — кивает она. — Тогда я прямо с утра пойду к ректору.
— Умница, — хвалит ее Джинни. — Заметный прогресс, — она недолго молчит. — Вопрос на миллион… А ты написать своему мужу не хочешь?
— Да я писала! — всплескивает руками Гермиона. — Много раз писала, но сова возвращалась со всеми письмами обратно. Видимо, он не в поместье. Если бы был там, сова бы оставляла письмо на карнизе. Или его бы забрала Моди, — Гермиона хмурится. — Дом пустует, — наконец произносит она. — И мне тревожно.
Джинни снова вздыхает, поражаясь способности своей подруги к утаиванию.
— Молчала-то ты чего? — не понимает она. — Я же могу позвонить Гарри, он проведает обстановку, заглянет в дом.
— Нет, что ты! — тут же подрывается Гермиона. — Он подумает, что…
— Хватит уже додумывать, Гермиона, — строго произносит Джинни. — Гарри просто проведает дом издалека, если ты не хочешь, чтобы Северус его ненароком увидел.
Гермиона задыхается от благодарности и ерзает на постели, не в силах совладать с эмоциями.
— Джинни, спасибо, — искренне выдыхает она, — я тебя…
— Да-да, знаю, — машет Джинни рукой, — ты меня любишь, что бы ты без меня делала, все понятно, — смотрит она на подругу. — С утра я могу ему позвонить? Мы решили вопрос? Половина третьего ночи, — бросает она взгляд на часы, — я спать хочу.
Гермиона также смотрит на часы. Она что, два часа рыдала без остановки, пока не проснулась Джинни? Мерлин, вот это называется «накопилось». Девушка смотрит снова на подругу.
— Я… Да, ладно, — соглашается она.
— Успокоилась? — спрашивает Джинни, когда поднимается с кровати, чтобы залезть под одеяло.
Гермиона с дрожью вздыхает, ощущая усталость в каждой клеточке тела.
— Ну так, — неоднозначно отвечает она.
Джинни закатывает глаза и залезает в теплую постель.
— Ты меня однажды доведешь, честное слово, — сетует она. — Пора брать деньги за услуги семейного психолога. Я клянусь бородой Мерлина, мой декрет полностью бы окупился за короткий срок.
Поворчав еще немного, Джинни выключает свет и укладывается спать. Этой ночью даже Гермионе удается уснуть, и она бесконечно радуется, когда, разгрузив за разговором все мысли и хорошенько прорыдавшись, ей совершенно ничего не снится.
С самого утра Гермиона полностью вливается в ритм плана, который они ночью продумывают с Джинни. Сразу после завтрака Гермиона направляется к ректору университета и поднимает вопрос о досрочной сдаче экзаменов.
Поскольку девушка находится на хорошем счету, да и близкая подруга Блейза Забини, одного из лучших выпускников того года, ректор идет Гермионе навстречу и, пожав руку, принимает ее пожелание.
Гермионе назначают сразу четыре экзамена на первой неделе июня, но она оказывается совсем не против. Даже наоборот, просит оставшиеся два поставить на выходные той же недели.
Администратор только округляет глаза, но заводит все в систему и отдает ей новенькую зачетку.
Джинни также договаривается о досрочной сдаче, и ей тоже идут навстречу, но, пожалуй, не по той же причине, что у Гермионы. Джинни обладает поразительной харизмой, а еще декан ее факультета — женщина, а по совместительству еще и мать троих детей.
Договориться о досрочной сдаче, учитывая ее положение, оказывается даже проще, чем Гермионе. Экзамены Джинни также назначают на первой неделе июня, а по трем из них девушка получает автомат, чему не может нарадоваться.
Гарри выполняет просьбу Джинни и на следующий день после их разговора наведывается в поместье Снейп, но осторожно, не привлекая к себе ненужного внимания.
Однако опасения его оказываются бессмысленны. На воротах даже нет защитного заклинания, поэтому Гарри без проблем попадает на участок. Он заглядывает в окна, но ощущение складывается такое, будто весь дом пустует, словно заброшен. Нигде не горит свет, никакого движения.
Гермиона переживает от каждого его следующего слова.
— Там вообще никого нет? — не верит она своим ушам, взволнованно покусывая подушечку большого пальца.
Джинни держит в руках телефон с громкой связью и внимательно слушает.
— Нет, — с помехами отвечает Гарри.
Гермиона нервно облизывает губы.
— Гарри, мне очень нужно знать, куда они переехали, — просит она. — Пожалуйста, ты можешь как-то это узнать?
Из динамика какое-то время слышится только треск.
— Я узнаю, — наконец отвечает он. — Позвоню, как будут новости.
— Спасибо, Гарри, — задыхается от благодарности Гермиона.
Они прощаются, и Гарри кладет трубку, оставляя раскладушку на столе. Он снимает очки и трет на мгновение лицо ладонями. Его бесконечно радует, что девочки возвращаются раньше конца июня, но за подругу он беспокоится.
Гарри видит Северуса за прошедший месяц всего пару раз в Министерстве. Он выглядит крайне закрытым, даже здоровается с ним всего один раз. Гарри не знал, что они поссорились перед отъездом.
В тот момент все его внимание было сосредоточено на Джинни.
Он не знает, как подойти к нему, как завести разговор. Не может же он просто зайти к нему в кабинет и сказать: «Привет! А как дела с Гермионой? Не очень, да? Бывает, что сказать. Кстати, куда вы переехали?» Это было бы глупо по многим причинам.
Северус не стал бы откровенничать с ним.
Поэтому в тот же день, когда Гарри видит Северуса, он лишь кивает ему, а поговорить на эту тему побаивается. Так он теряет целый день, а времени у них и без того остается до отъезда мало.