Надо было что-то ответить, но ничего разумного он придумать не смог. Она тоже знала про ребенка. Это было ужасно.
— А где Егорч? — спросила Июлева. — Пойду, поищу, пока он всю икру не сожрал!
Можно было догадаться, что вечер будет ужасным, но всему есть предел. Зимин понял, что требование Алены он не выполнит ни при каких условиях. Он оказался не способен совершить убийство, как ни прискорбно в этом сознаваться. Придется Алене искать для ребенка другого отца. Неприятно. Зимин представил, как сообщает о своей полной несостоятельности. А она кричит, указав на дверь: «Пошел вон, слизняк»! И, конечно, тут же последует едкий комментарий Егорча: «Я же говорил, потешный парень»! И Июлева не смолчит: «Точно, слизняк! А я еще подумала, почему он так несуразно размахивает своими ручонками, а это у него ложноножки»!
— Дорогой, встречай гостя, — сказала Алена.
Она уже обнималась с Геновым.
— А где твой «одинокий Зимин в пустыне»? — спросил он, ненавязчиво напомнив, что они имеют счастье видеть перед собой величайшего спортсмена современности.
— Я здесь, — сказал Зимин.
— Привет, видел, как я блестяще прошел тридцатый уровень? Четыре уловки теперь названы в мою честь. Это, как ты догадался, первая уловка Генова, вторая уловка, ну, и так далее.
— Да. Ловко ты это проделал. Народ оценил.
— Скажу по секрету, начальники намекнули, что если я так же удачно пройду тридцать первый, меня удостоят чести попасть в Зал славы виртуальных игр. А это уже серьезно. Сижу, готовлюсь, без теории в нашем деле не обойдешься. Уже придумал несколько красивых ходов. Но, признаться, устал. Голова кругом идет, спасибо тебе, что позвал в гости, пора немного отвлечься и зарядиться новой энергией. Как говорили великие игроки прошлого: «без перерыва нет прорыва»!
— Рад, что могу хоть чем-то помочь тебе, — сказал Зимин, с удивлением обнаружив, что врать и лицемерить оказывается не так уж и сложно.
— Ты еще больше поможешь мне, если не выстрелишь в спину ради своего ребенка.
— Ты все знаешь? — обреченно спросил Зимин, если у него и оставалось еще немного решительности, то теперь он окончательно лишился способности действовать. Стал похож на безмолвную вялую медузу, выброшенную на берег штормом. Он смахнул пот со лба, это все, на что он был сейчас способен.
— Конечно, знаю, — доброжелательно ответил Генов и похлопал Зимина по плечу. — Если бы не знал, ни за что бы к тебе не пришел!
— И Сладов знает?
— Так это он мне и рассказал. У нас секретов друг от друга нет. Такая работа.
— Ладно, проходи, чего уж теперь.
Не прошло и пяти минут, как появился Сладов. Он, как обычно, опоздал, но не намного, на эти самые пять минут. Таковы были его представления о вежливости.
Они обнялись, потому что давно не виделись. Зимин был окончательно уничтожен и унижен. Против своей воли он вынужден был играть роль в абсурдистской пьесе низкого пошиба. К тому же роль ему досталась самая что ни на есть дрянная, что ни делай, все равно проиграешь. Дурацкая ситуация. И отказаться нельзя, и согласиться не получается.
— Мне сказали, что ты все знаешь, так что и говорить не о чем, пошли за стол, гости уже собрались, — сказал Зимин почти шепотом.
Он удивился, что все еще способен подавать реплики. Будь его воля, он очутился бы на раскопках в пустыне, куда его приглашал знакомый археолог. Это означало бы, кроме всего прочего, что Алена не смогла бы озаботиться деторождением, и сегодняшний кошмар обошел Зимина стороной. Если бы знать заранее, что случится, жил бы сейчас в палатке и горя не знал.
— Не бери в голову, дружище! У каждого из нас были свои кошмары и катастрофы. Ты не один такой, мы все прошли это испытание.
— Я не знал.
— Правильно, потому что мы все бездетные.
Наконец, гости расселись за столом. Некоторое время сидели молча. Никто не шевелился. Собравшиеся застыли, как на старинной фотографии. Зимин догадался, что он должен что-то сказать. Вот только что? Он посмотрел на Сладова. Товарищ подмигнул ему, он ждал не объявления имени жертвы, а команды приступить к трапезе. На столе было выставлено слишком много вкусного, чтобы терять время на пустые разговоры о смерти, предопределенности выбора и настоятельной потребности человечества в новорожденных. Револьвер лежал на письменном столе в кабинете. Зимину достаточно было отлучиться на минуту, снять оружие с предохранителя и открыть беспорядочную стрельбу. Наверняка, он, даже если крепко зажмурится, обязательно в кого-нибудь попадет. Идея была удачная. Ему не придется выбирать. Жертве просто не повезет. Так бывает. От случайности никто не застрахован. Но спешить не стоило, Зимин решил, что проделает этот смертельный номер через час.