Небов открыл. Четыре человека, не поздоровавшись, прошли в комнату и окружили Грегора.
— Температуру мерили? — спросил один из врачей.
— Нет, — ответил Жека.
— Понятно. Будем транспортировать. Думаю, что без носилок справимся.
— Подождите, — вмешался Зимин. — Неужели нельзя помочь человеку на месте?
— А вы знаете как? — спросил врач.
— Нет.
— Вот и я не знаю.
— Помогите мне спасти товарища, — попросил Зимин Небова.
— Он для вас так ценен? — спросил Контров.
— Ценен? — удивился Зимин. — Не знаю. Но мне его будет не хватать.
— Понятно. Это можно устроить.
Он отвел в сторону главного врача, и они стали что-то тихо обсуждать. Зимин с интересом следил за тем, как странно меняется выражение лица врача. Сначала оно было серьезным и сосредоточенным, потом стало глупым и растерянным. Но Контров продолжал говорить, и лицо врача сделалось удивленным и, наконец, он радостно засмеялся, наверное, понял, чего от него хотят.
— Конечно, нет вопросов. Так и сделаем. Нам за это еще и премия положена. Как же хорошо, что мы вас здесь встретили! Надеюсь, не в последний раз!
— Вот все и уладилось, — сказал Контров.
— Я же говорил, что мой товарищ — очень важный для нашего дела человек, — сказал Небов.
Врачи, между тем, подхватили Грегора за руки и ноги и поволокли к двери. По дороге чуть не уронили, но, в конце концов, протиснулись в дверной проем.
— Какой скользкий! — сказал один из врачей.
— Нет, он верткий, так правильнее, — возразил другой.
— Эй, что вы делаете? — закричал Зимин.
— Успокойтесь, — сказал Контров лишенным эмоций голосом. — Все делается правильно. Грегору будет хорошо в стационаре. Он привыкнет.
Жека сидел все это время в углу, закрыв руками глаза, но заявление Контрова почему-то возмутило его.
— Не верьте ему! — крикнул он. — Грегору будет очень плохо.
— У тебя не спросили! Знаток, понимаешь!
Врачи остановились, но возникший спор показался им скучным, и они, громко хлопнув дверью на прощанье, поволокли плачущего Грегора дальше, по известному только им маршруту.
Зимин подошел к Жеке, взял его за грудки, поставил на ноги и сурово сказал:
— Рассказывай, что знаешь.
Парень немного пришел в себя, видимо, уже одно то, что врачи побывали в его доме, а ему ничего плохого не сделали, ввергло ему в состояние полного восторга. Он даже не сразу понял, о чем его спрашивают. А потом все-таки собрался и рассказал одну из тех историй, которые в семнадцатом квартале заменяют людям традиционные ужастики и страшилки.
Выяснилось, что в семнадцатом квартале каждый знал, куда врачи доставляют инфицированных нарушителей общественного порядка. Называли это место кварталом И, о нем многие знали, да мало кто видел. Довольно большой участок земли в Трущобах был обнесен высоким забором и колючей проволокой. Там размещался сад из редко посаженных деревьев и зеленого газона. И где-то там, внутри сада, высилось невысокое, этажей пять-шесть, не больше, кривоватое здание из красного кирпича. Народ его прозвал Страшным домом или Больничкой.
— Вот туда их болезных и свозят, чтобы не страдали на глазах у сознательных граждан и не портили настроение законопослушным обитателям.
— Может быть, их там лечат? — спросил Зимин. Он догадался, что речь идет об Институте. Но признаваться в том, что он там работал, ему не хотелось.
— Говорят и такое. Только никто их больше не видел, вылеченных! Слышал я, что тех, кто выживает, прямиком отправляют на Марс.
— Не исключено, — неожиданно поддержал разговор Контров. — Но на Марс без генетических коррекций не полетишь, не выживают там посланцы. Одна надежда на биотехнологии. Методики постоянно совершенствуются. Изобретаются новые подходы. Однако без смелых опытов над людьми успеха не добьешься. Я верю в прогресс. Марс будет нашим! Поверьте мне!
— Грегора отправят на Марс? — ужаснулся Зимин. — Что он там будет делать?
— Нет, — сказал Небов строго. — Ему уготована другая судьба.