— Вот урод! — вырвалось у Зимина.
— Что? Что ты сказал?
— Что слышал!
Клим был потрясен, он еще никогда в жизни не слышал от наемного работника ничего подобного. На мгновение он растерялся и сделал то, что никогда не позволял себе делать. Он посмотрел в глаза уборщику. Маска скрывала его лицо, но красивые холодные глаза Клим разглядел, они показались ему знакомыми. Сносить оскорбление он был не намерен. Тем более, что уборщик не собирался раскаиваться. Клим закричал изо всех сил и стал смешно размахивать руками. Прохожие сторонились его, молча обходили стороной. Не их это было дело. Но некоторые стали смеяться и показывать на них пальцем. Клим не выдержал и ударил работника по голове.
Тот неожиданно рассмеялся.
— Ну, погоди, Клим, тебе это даром не пройдет. Придет время посчитаемся.
Удар сбил маску с лица работника, и Клим с ужасом обнаружил, что перед ним стоит его знакомый любитель философии из клуба.
— Это вы? — удивился Клим.
— Нет — ответил Зимин.
Конечно, он сразу пожалел, что связался с придурком. Но что сделано, то сделано. Избежать встречи со службой безопасности он не мог. В Усадьбе с полицией проблем не было. Механические полицейские затолкали Зимина в невесть откуда появившуюся спецмашину. Радовало одно, что он не поддался жажде мести и не подбил Климу глаз. Последствия этого проступка нетрудно было представить, его бы застрелили на месте.
А так оставалась надежда, что его просто вышвырнут в Трущобы с волчьим билетом.
Сначала он увидел сон. Смешной. Ну, может быть, не смешной — забавный. Тоже неплохо. Зимин пожалел, что детали стерлись из памяти, осталось только самое общее представление о месте действия — это была обсерватория где-то в горах. Там был неслабый телескоп и говорливый наблюдатель. О чем они спорили, припомнить не удалось, но было очень интересно. Давно он не говорил о науке. Надо было законспектировать.
Зимин открыл глаза. Он лежал в роскошной кровати, месторасположение которой было неизвестно. Первое, что он увидел, были плавно скользящие по помещению прекрасные мулатки в масках, они были заняты своим каждодневным трудом, накрывали на стол. Если судить по набору продуктов, предполагался завтрак. Стало понятно, что Зимин в Усадьбе.
Мебель и вещи были очень хороши, вообще уровень комфорта был выше, чем тот, к которому он привык. Прежде Зимин никогда всерьез не задумывался, чем его вилла отличается от жилища настоящего члена элиты, оказалось, что разница просто огромна. Конечно, любой обитатель Усадьбы в состоянии самостоятельно лучшим образом обустроить свое жилье, 3D принтеру все равно, что распечатывать, но чтобы выдержать стиль, нужно разбираться в дизайне и обладать изысканным вкусом. Местные родители приучают детей быть избранными с рождения, они не должны знать другой жизни. Таких совсем немного, их называют элоями. Не удивительно, что привычка к роскоши у элоев безусловный рефлекс, это чистая биология. На курсах повышения квалификации этому обучиться нельзя. Именно безусловное следование внутренним законам стиля — вот что отличает элоя от работника из Трущоб.
Зимин стал вспоминать, как это его угораздило попасть в жилище потомственного элоя. И некоторые события он восстановил. День не задался с утра. Его женщина, Марго, за завтраком потребовала бриллиант, что стоило ему 120 часов сверхурочной работы — и это, надо сказать, была очень неприятная новость. Не нужно особого ума, чтобы понять — дополнительная нагрузка выйдет Зимину боком. Так и получилось. Вымотанный после тяжелой вахты он не сдержался и не сумел избежать перепалки со знакомым элоем. Получилось безрассудно и очень глупо. В Усадьбе практиковался только один способ наказания провинившихся работников — смерть. Это было самым простым и дешевым способом поддержания социальной стабильности. Элои умели быть беспощадными, когда дело касалось их спокойствия и благополучия. Работники, приглашенные в Усадьбу для выполнения необходимых работ, были оповещены о неотвратимости и суровости наказания. Прежде чем приступить к выполнению своих обязанностей, они добровольно подписывали бумагу с клятвой выполнять Правила. Ожидание смерти входило в соглашение.
Зимин нарушил Правила и был готов к неизбежному. Тем удивительнее было очнуться после задержания в жилище элоя. Он прислушался к внутренним ощущениям. Нет, у него ничего не болело, а это означало, что его не избивали. Единственное изменение, которое удалось обнаружить: на запястье правой руки появился красивый браслет. Он был золотой с большим красным светящимся изнутри камушком.