Выбрать главу

— Все рисунки соответствуют друг другу, Сайлас, хотя при лунном свете мы мало что можем разглядеть. Я думаю, здесь должно быть судоходно. Мастер Топольский сказал мне, что «Европа» была шире в поперечнике, чем «Деметра», и глубже по осадке, хотя я лично не знаю этот корабль. Утром мы понаблюдаем за приливным течением и сами решим, когда лучше вдевать нитку в иголку. Думаю, мы поплывем по течению, если ветер будет дуть нам в спину. Однако, прежде чем мы это сделаем, возможно, мы могли бы более открыто рассказать о том, что ожидает найти экспедиция, помимо лагуны. Когда мы заходили в порт и выходили из него, была необходимость соблюдать секретность, но теперь это время, несомненно, прошло.

Дюпен взглянул на Топольского и получил утвердительный кивок. Молодой картограф расчистил перед собой место на столе и развернул карту, которую, как мне показалось, я раньше не видел. Он придавил ее загнутые края столовыми приборами.

— Объясните, пожалуйста, для удобства наших хозяев, — попросил Топольский, энергично придерживая попыхивающую сигару одной рукой и другой почесывая свою намасленную, надушенную бороду.

— Это лагуна, — сказал Дюпен прерывающимся голосом. Он обильно вспотел, кожа у него была липкой. Острые черты его лица выделялись, словно высеченные из камня.

— К этому мы, мягко говоря, пришли сами, — сказал Мергатройд. Это был хорошо воспитанный ирландец, чья привлекательная внешность не сильно пострадала из-за того, что американцы лишили его глаза. Теперь он носил повязку и, казалось, компенсировал отсутствие глаза, придавая излишнюю выразительность другому. Ни один мужчина на «Деметре» не был способен лучше выразить свои чувства с помощью столь ограниченного средства, даже если бы это было достигнуто простым прищуриванием век или едва заметным отводом взгляда. Он был предан Ван Вуту и еще более предан кораблю, который, как мне кажется, должен был, в свою очередь, перейти к его командованию. К гостям нашей экспедиции он относился так, как можно относиться к какому-нибудь хлопотливому, но выгодному грузу: неприятность, которую следует терпеть, даже баловать, в интересах последующего вознаграждения. Ему не нравился никто из гостей, кроме отсутствующего Рамоса, и его старшинство давало ему привилегию не скрывать своих чувств. В его защиту можно сказать, что его враждебность не была связана с национальностью или вероисповеданием. В то время мы ни с кем не воевали, и поэтому к нашему разношерстному составу из русских, англичан, французов и испанцев (если Рамос все еще считался подданным Испании) относились с полным безразличием.

Мастер Топольский ткнул своей наполовину выкуренной сигарой в направлении карты Дюпена, отчего на чертеж посыпались горячие искры.

— Обратите, пожалуйста, внимание на общую форму объекта, поскольку это будет иметь важное значение для того, что мы можем ожидать увидеть при дневном свете. Отметьте форму лагуны: во-первых, на то, как она простирается вглубь страны и на восток примерно на шесть миль, но никогда не превышает мили в поперечнике, а также на то, как она постепенно изгибается к югу, описывая дугу или серп. Отметьте также выступ, выдвигающийся над южным берегом, который будет препятствовать прямому наблюдению восточной границы лагуны.

— Где вы ожидаете найти эту… крепость? — спросил я, заметив на карте похожий на паука маленький черный отпечаток в самом правом конце лагуны.

— Мы называем это «Сооружение», да, — ответил Брукер, и ударение, сделанное в его ответе, заставило меня мысленно написать это слово с заглавной буквы, как будто оно имело уникальное значение и значимость. Не просто сооружение, а само Сооружение.

— Тогда сооружение, — ответил я. — А что это за странные линии?

Я указал на сеть изогнутых меток, опоясывающих лагуну, как древесина опоясывает сучок.

— Контуры рельефа, — сказал Дюпен, дрожащей рукой стряхивая искры с карты. — Это новшество Хаттона, основанное на его работе о Шихаллионе. — Он вытер пот со лба. — Вдоль каждой линии высота над уровнем моря остается постоянной. — Он закашлялся, и слюна упала на стол, как первые капли ливня. — Там, где линии ближе всего…

— Вы хорошо себя чувствуете, месье Дюпен? — вмешался я.

— Мальчик просто немного переутомился, — сказал Топольский. — Вместо того, чтобы бездельничать в своей каюте, он провел на палубе со своей подзорной трубой три вахты подряд.

— Значит, ему нужно отдохнуть. — Я строго посмотрел на молодого человека. — Вы отдохнете, Раймон?