И стены на этом не заканчивались.
Над извилистыми зубчатыми стенами возвышалась каменная цитадель: несомненно, это была награда, которую стремились оградить эти чудовищные укрепления. Как и стены, она поднималась на несколько уровней, каждый из которых был выше предыдущего. Здесь были надвратные башни, сторожевые башни, соединительные стены — даже множество таких стен, поднимающихся головокружительными ступенчатыми ярусами, — и больше башен, чем я мог легко сосчитать, громоздящихся друг на друга, как чернеющие в небе дымоходы какой-то промышленной мечты. Все выше и выше вздымались огромные башни, число которых уменьшалось с увеличением высоты, пока не осталось с дюжину или меньше, самых могучих вершин хребта, стоявших на страже. Самая верхняя часть одной из этих башен, увенчанная каменным навершием, должно быть, и была тем объектом, который мы разглядели над мысом.
Во время нашего медленного продвижения мы увидели всю протяженность сооружения. Оно закончилось так же, как и началось: без каких-либо признаков окружающих построек или лагерей. Череда стен длиной в четверть мили резко обрывалась, оставляя за собой лишь каменистый берег и склоны грязного цвета. Сооружение стояло отдельно, без контекста, без объяснений.
Топольский был в некотором оцепенении. Дюпен, проявив больше присутствия духа, быстро и методично делал набросок, его пальцы все еще были в синих пятнах от бумажной работы. Конечно, у нас было фотографическое оборудование, но с движущейся палубы изображение никогда не могло быть полностью четким, и я думаю, Дюпен хотел запечатлеть что-нибудь на бумаге, пока была такая возможность.
— Ну что? — спросил Ван Вут. — Это все, на что вы надеялись, мастер?
Топольский попытался заговорить, но от волнения охрип. Ему пришлось щелкнуть себя по горлу, прежде чем он смог продолжить. — На что я надеялся, дорогой капитан? Я стою перед вами, онемев от изумления. Какая-то часть меня сомневалась, даже до первого взгляда, что это может быть реальностью. И все же я стою здесь: безмолвный, на вершине горы в Дарьене!
— Не совсем безмолвный, — ответил Ван Вут.
— Что-то здесь не так, — сказал я.
— Конечно, с ним что-то не так, идиот, — сказал Топольский, едва не рассмеявшись над моей очевидной глупостью. — Само его проявление — это неправильность! Этого сооружения здесь быть не должно! Его присутствие противоречит порядку и здравому смыслу!
— Я имею в виду, что это выглядит не совсем правильно. Есть что-то такое… — Я запнулся, подыскивая слова, которые не выставили бы меня как дурака. — Что-то перекошено. Разве вы этого не видите? Это похоже на мираж, извивающийся и колеблющийся в воздухе, но застывший в одном определенном аспекте своего изменения. Эти изогнутые, извивающиеся зубчатые стены вызывают у меня морскую болезнь.
— Вас никогда не покидала морская болезнь, Коуд.
— Дело не только в этом. Эти башни слегка наклоняются друг к другу, но вызывают беспокойство, как кегли, которые вот-вот опрокинутся.
— Возможно, ваши глаза и пригодятся вам в скромных смотровых кабинетах Плимута, но, боюсь, они обманывают вас, когда дело касается расстояния. — Вполголоса, но отчетливо он добавил: — Глаза этого ублюдка не так сильно поражены.
— Я вижу неправильность так же ясно, — сказал Ван Вут.
— Тогда это обман зрения, вызванный движением «Деметры», — сказал Топольский.
— Я не в первый раз вижу что-то на суше, — ответил Ван Вут. — Не хотите ли прокомментировать, месье Дюпен?
Дюпен продолжал рисовать, не прерываясь. Мне всегда нравилось наблюдать, как другой человек делает пометки на бумаге, но штрихи Дюпена больше походили на оттиски, оставленные гравировальным станком: безупречные и тонкие, но в то же время ошеломляющие своей точностью. Я заметил среди его рисунков окружающего нас пейзажа и самого объекта эскизы, которые, казалось, передавали этапы деформации его бумажной конструкции, теперь разрушенной. Казалось, что, несмотря на то, что он видел перед собой, его разум не мог удержаться от возвращения к прежнему занятию.
— Наблюдается отклонение от ожидаемой закономерности по нескольким направлениям, — сказал он. — Когда мы приблизимся к цели, я смогу количественно оценить степень этого отклонения и его вероятные причины.