Каждый день человеку необходимо есть 150 граммов мяса, чтобы не помереть от недостатка белка в организме. Ученые не забыли об этом, благодаря чему мы с самого погружения съедаем такое количество мяса. Но это не то мясо, к которому мы были приучены. Мы едим кротов, которых выращиваем на собственных фермах. Разводить их мы начали с самого начала, когда встал вопрос о том, что нам необходим белок, если мы хотим долго скрываться под землёй. Найти их не составило труда, мы выловили их ещё до того, как наши кирки встретились с труднопреодолимым камнем. Это идеальные животные для наших условий. Они неприхотливы и едят червей и жуков, которых, к слову, мы тоже разводим, но, к сожалению, питаться ими отказываются все, за исключением, наших товарищей из африканских стран. Для них это, видите ли, деликатес.
Мы всегда уходим на обед на полчаса раньше положенного времени, оставляя кирки, ведь мы ещё вернёмся. 14:30. Идём тем же путём, каким и добирались на место работы. Во всём виноваты правила, из-за которых нам разрешается есть только в одном месте и только два раза в день. Не то чтобы мы были недовольны такими условиями, но не всегда хочется идти в центр города, чтобы поесть, да и чаще питаться хотелось бы.
В столовой нас всегда встречают милые лица женщин, по ним и не скажешь, что они через некоторое время наложат тебе вкуснейшей похлёбки с запахом носков после недельной носки. Ммм. Берём подносы, выбирая поровнее, чтобы похлёбка и вода не вылились на одежду от любого неправильного движения. Затем выстраиваемся в очередь, чтобы получить свою еду. Нам всегда дают определённое количество похлёбки, высчитанное какими-то умными людьми, чтобы нерациональное использование не уничтожило остатки человечества, и чёртовы 150 грамм мяса. Бывают дни, когда нам дают больше, бывают, когда меньше. Но все получают поровну - ни одного лишнего грибочка. Вы не подумайте, что у кого-то возникает желание попросить добавку - обычно люди съедают ровно столько, сколько успокоит крики живота, а остатки выкидывают обратно в общий котёл. Не думаю, что вкус сильно испортится даже, если кто-то наплюёт в чашку перед тем, как выкинуть обратно. Однако мясо все всегда съедают полностью, ведь по сравнению с похлёбкой это божественная пища.
У всех людей, сидящих за каменной мебелью столовой, очень грустные лица, потому что мы лишены возможности получать удовольствие от приёма пищи и едим лишь для того, чтобы живот не ныл. Пропусти разок приём пищи, и он начинает выражать своё недовольство похлеще Петра Ивановича.
Но после обеда или ужина ожидают ещё мучительные полчаса или час, когда ты должен, стараясь изо всех сил, удержать еду внутри себя, а не дать ей выход через рот. Не так уж это и легко, как кажется.
- Я лучше в следующий раз поем камней, чем эту гадость, - заявляет Антон, когда мы возвращаемся к работе. Он каждый раз так говорит, но обычно собирается не камни есть, а похлёбку называет не гадостью. Вместо этого он придумывает самые серьёзные ругательства, что позволяют его ирландские корни. Я мог бы у него поучиться, если бы у меня возникла такая необходимость.
После обеда уже никто не работает во всю силу, но это только потому, что к этому времени дневная норма, установленная нами самими, уже выполнена. Мы не из тех людей, что работают не покладая рук десять часов, надеясь, что их труд будет вознаграждён. Нас никто не сможет вознаградить - мы уже достигли конечной точки нашей карьеры. А, как известно, без награды нет и мотивации. Кроме того, наша группа и так работает быстрее всех. За день мы можем опустить на пять сантиметров участок до двадцати квадратных метров. Очень даже неплохо.
19:00. Заканчивается наш рабочий день, а это означает, что через полчаса мы должны приступить к помывке. Это такое мероприятие, где голые мужчины танцуют танец живота, вокруг одного небольшого водопада, идущего из недр земли, в попытке очистить своё тело от грязи. На самом деле, мы просто выстраиваемся в очередь, и каждый может мыться не дольше двух минут, но, в целях экономии времени, мы так и стоим голыми. Самое сложное - не опускать глаза ниже лиц, ведь это неприлично, но если кто-то и нарушает это негласное правило, то начинают различные шутки про мужские причиндалы. Хотел бы я сказать, что был в числе тех счастливчиков, про которых шутить было себе дороже, но это было бы ложью.
По дороге домой люди начинают потихоньку разделяться, каждый отправляется в одну из колонн, где некоторых уже встречают жёны, а тех, кто отважился завести детей в такое нелёгкое время, ещё и они. У меня же нет никого, но я не грущу по этому поводу, ведь меня в любое время может приютить одна из свободных женщин, если я проявлю достаточно внимания к её персоне. Под землёй достаточно просто сказать, какие у неё прекрасные глаза. Выбирать никому не приходится.