Я закурил и стал осматривать территорию.
-Кофе!
***
Мы сидели на уличной веранде ресторана, откуда хорошо просматривался задний двор здания. В руке тлела сигаретка. Тонкий дымок поднимался вверх, затем исчезал при дуновении ветра.
-Им разбили камеру! Только сегодня приедут менять! - Серега упал на мягкий диван.
-Я знаю…
-А какого *уя ты меня гоняешь?
- Прощупываю, с какой легкостью ты щелкаешь баб. - я кивнул в сторону румяной администраторши. - Она еще и денег не взяла?
-Не хотела! Но я всегда оставляю... - он растянулся в улыбке, от чего щеки девушки вспыхнули еще ярче. - Ты мне зубы не заговаривай! Что за добрачные ощупывания?
-Я же должен знать все твои сильные стороны?
-Для чего?
-Так…. - я отмахнулся от Сереги. - Камеру на задний двор свернули на всякий случай, она абсолютно бесполезна. Двери нет, окна высоко, решетки. На стенах нет следов. А вот пожарная лестница вся в масле и ведет прямо к библиотеке. Яна вошла в универ с пакетом…
-Книги? Там были книги? - подпрыгнул Лазарь и закурил.
-Надеюсь. Левый фасад, задний двор - глухие. Парадный вход был под наблюдением…
-Остается только правый фасад, где лестница!
-Да! А там камер нет!
-Нет!
-Только если… - я вскочил с дивана и бросился обратно к зданию универа. - Как я мог не подумать?
Глава 3.
Я всегда работал один. Привык. Не нужно поддерживать разговор, следить за реакцией собеседника, улыбаться, смеяться над не всегда удачными шутками. Я просто жил. Но теперь, обстоятельства повернулись таким образом, что придется пересмотреть свои привычки. Голова трещала, виски пульсировали, руки сами потянулись к карману, в поисках сигарет. Закурив, упал на мягкий кожаный диван и закинул ноги на журнальный столик, уставившись в беззвучно работающий телевизор. Я отправил Лазарева к Моисею, чтобы не мозолил глаза. Но на самом деле, мне просто не хотелось, чтобы он знал, где я живу. Хотя, это глупо! "Папа" уже прощупал меня вплоть до группы крови, уж в этом я не сомневался! Но это не страшно.
Я предполагал, что окажусь под пристальным вниманием, как только покину здание аэропорта. И единственным, кому я был по зубам, был Моисеев Виктор Викторович. Ну, если честно, то он во мне заинтересован не меньше, чем я в нем. Скинув ноги со стола, уронил голову, прислоняясь лбом к холодному стеклу, на котором тут же появилась испарина. Я провел пальцем по ней, оставляя четкий отпечаток. Моисеев был не просто именем, он из той категории, кто подтверждает все слова действиями. И, хоть, я и не подал вида, но знал, что придется отвечать за свои слова. Он ждет от меня действий, чтобы оценить, посмотреть в деле. Правда, повод не тот. У меня не будет шанса, если не найду его дочь, то он молча скормит меня своим собакам. И это не пустые слова. Это обещание. А мне нравится… Хоть, какое-то разнообразие в жизни. Жизненная "зебра", так сказать. Ты держишь кого-то на мушке, а потом хоп, и уже на мушке сам… Шаг влево - пуля, шаг вправо - пуля… Выбор есть, но исход всегда один и тот же! Очень отрезвляет, надо признать. Зато весело!
Тело ныло, словно от ломки. Почему словно? Ведь, я и правда, ломал себя. По косточке, по суставу, рвал по мышцам. Мне надоело скитаться по странам, меняя жилье, окружение, климат. Переезжая из города в город, казалось, что меняется воздух, небо, звезды. Где-то люди улыбались, где-то отворачивались, боясь прямого взгляда. Где-то мучила бессонница, или наоборот, хотелось спать сутками. В одном городе изнывал от жары, в другом трясло от постоянного пасмурного неба и непрекращающегося дождя. Мне надоела кочевая работа, потому что в свои тридцать три года, ощущал себя на все пятьдесят.