– Будьте здоровы! – хором ответили Иголка и Кроша.
– Спасибо, буду, наверное, тут уж не знаю. Всё это так странно. Хорошо, сейчас я попробую.
– Попробуете что?
– Т-с-с-с, пожалуйста, минутку тишины.
Домовята замолчали, удивлённо переглянувшись между собой. Человек же закрыл глаза и стал что-то бурчать. Кроше показалось, что он много-много раз повторяет одно слово.
– Проснись! – шёпотом воскликнул он, разобрав это слово.
– В самом деле! Проснусь я или нет! Ветер мешает! И дождь! Сосредоточиться совсем не получается!
– Вы совсем побледнели, а губы посинели, – заметила Иголка, – может, пойдёмте к нам домой, мы вас отогреем?
Ненадолго задумавшись, человек согласился. В конце концов – это ведь только сон! Хоть и странно-непонятный. Чудной, да и только!
– Ну, что же, ведите!
Домовята пошли сбоку от человека, указывая ему дорогу. Какое-то время все шли молча, человек обхватив себя руками уже очень громко стучал зубами. Он сильно замёрз, особенно в самые настоящие ледышки превратились его босоногие ноги. Домовята, даже такие маленькие, как Иголка и Кроша, всё же были лучше приспособлены к холоду, ведь кожа их была толще, да и подкожный жир, делающий их со временем коренасто-квадратными, не давал так сильно замёрзнуть, а жёсткая копна густых волос защищала, до поры до времени, от влаги и снега. Всё-таки убираться порой им приходилось в самых экстремальных условиях и все эти природные меры, предпринятые при их рождении, были отнюдь не лишними.
– Меня Иголка зовут, а его…
– Меня Кроша!
Прервали молчание домовята, когда они спустились с утёса и пошли вверх по первому холму, скользя ногами в мокрой траве. Дождь лил не прекращая.
– Очень приятно, – заготовленной – взрослой – фразой ответил человек, – а меня…
Но договорить он не успел, как поскользнулся, не удержал равновесие и покатился кубарем вниз. Домовята ойкнули, пустились за ним, но долететь до низу человеку не получилось. Несколько раз перекувыркнувшись он… исчез.
Исчез так же внезапно, как и появился.
Поход через горы и новые каверзы старой ведьмы
Утро задалось столь пасмурным, что Тучку, пришлось будить очень долго: его организм всё никак не мог поверить, что уже не ночь. Темнота была такая, что в пору было думать, будто солнце упало с небосклона и разбилось где-то на земле, оставив весь мир без яркости согревающих лучей.
– Туч! Тучка! Вставай, пора завтракать и выступать!
– Но ещё же та-а-ак темно, – зевнул он и попытался перевернуться на другой бок. Ясень, будивший своего сына, не позволил ему вновь окунуться в сладостные сновидения и поставил его на ноги. Словно неваляшка на ветру – Тучка качался из стороны в сторону и зевал во весь рот. Сон покидал его тяжело. Он очень устал за всё то время, что длился поход, но не подавал виду днём, только ночью проваливался в глубокие сны сразу же, как только ложился после спешного ужина. Исцеляющие видения придавали ему сил на следующий день.
Мимо шатающегося, как маятник Тучки, прошествовал с полуоткрытыми глазами Торопунь. Споткнувшись о котёл полный воды, он опустил в него голову и фыркая начал трясти бородой.
– У-у-ух, хорошо! – уже бодрым голосом провозгласил он, – а откуда у нас котёл полный ледяной воды?
– Так снег же прошёл ночью, – отозвался Бурчун, вычёсывая волосы-прутья, – недавно перестал, а я растопил его. Не спалось. Но чую, скоро опять пойдёт.
– Можно и мне, – сонной тенью прошествовал к котлу Тучка.
– Конечно!
Торопунь подхватил домовёнка и окунул его в котёл. Хоть это и помогло взбодриться, но недовольные морщинки на лбу прорезались куда как сильнее прежнего. С хмурым лицом Тучка сел за костёр, готовить завтрак.
– Как-то не верится, что уже утро. Темно.
– Да уж, – согласился с нем папа.
– Утро, – подтвердил Бородач то, что наступило утро.
Бурчун всё вычёсывал бороду и смотрел наверх, где не осталось больше места для беззаботного неба, а только мрачное полотно застилало собой всё от горизонта до горизонта, куда ни глянь.
– Ночью, прямо над нами, сомкнулись тучи. Одни спустились с высоты гор, другие – гонимые ветром с океана. Не осталось ни одного просвета. Ни одного, – вздохнул он, – только тяжёлый свинец крыши над головой.
– Бурчун, ты мастер нагонять холоду, когда даже и пышущий костёр не может с ним справится, давай-ка, помоги нам с Тучкой, – остановил его Бородач, тщательно помешивая кашу в походном котелке.
Тучка огляделся по сторонам. Справа от себя он увидел возвышающиеся нагромождения гор – мрачными тенями вырисовывались они в утреннем сумраке, пряча вершины в плотных тучах; слева – темнел лес, из которого отряд вышел накануне вечером. Сегодня предстояло решить, как двинуться дальше: через горы или в обход их. Но, кажется, погода уже решила это за них.