Медный Граф исподтишка пожал ей руку, а матросы, недовольно ворча, разошлись по местам.
Рыжий Васич с ловкостью обезьяны вскарабкался на радиомачту и после недолгого осмотра спустился на палубу.
– Какая-то, похоже, большущая птица запуталась в антенне передатчика. Билась, пытаясь высвободиться, ну и порвала провода, вывела из строя всю систему. Передатчик теперь ни к черту не годится…
– Что же это за диковинная птица такая, дьявол ее побери? – недоверчиво буркнул Оболтус Швед.
– Да уж, птица воистину редкая, если судить по ее перу… – ответил Васич и вроде бы отправился по своим делам, а на самом деле притаился в укромном уголке палубы и подкараулил первого офицера. – Слышь-ка, Джимми, – тихо окликнул он его. – Такой диковинной птицы, что наш передатчик попортила, ручаюсь, даже мой дед не видал. Вот, я прихватил перышко…
– Гм… И что же это за перо?
– Самопишущее! Клянусь честью, таких не встретишь ни в одной коллекции. Слыханное ли дело: птица с самопишущим пером, да еще и наполненным чернилами! – И он протянул Джимми его собственную авторучку. Затем, выдержав паузу, серьезным тоном добавил: – Вхожу на равных паях в это пакостное дельце.
– О чем ты? Какое дельце?
– Этого, брат, я и сам не знаю. Но заруби себе на носу: я требую равной доли. Если у моряка не хватает ума приглядеть, чтобы проводами не выдернуло у него из кармана авторучку в тот момент, когда он выводит из строя передатчик, придется ему расплачиваться за собственную глупость. Отстегиваешь мне половину, и точка! А не то…
Что тут поделаешь, коли тебя загнали в угол? Джимми был вынужден смириться с участием еще одного компаньона. Сам виноват: хотел обстряпать дельце половчее. Передатчик он вывел из строя, чтобы нагнать страху на континенте. Шутка сказать: уже третья загадочная авария на тех же широтах, что и мыс Блаунт. Личные неприятности Джимми этой неудачей не ограничились. Он прямо-таки истерзался душой, видя, что Медный Граф и Пиратка Пепи явно поладили друг с другом и пользуются каждым удобным случаем, чтобы пошептаться где-нибудь в укромном уголке. Словом, блестяще задуманная афера погорела, и все его старания пошли псу под хвост.
…На безоблачном небосводе взошло яркое, южное солнце, обещая столь же безоблачный день. А между тем день этот готовил для всех участников нашей истории, включая и Джимми От-Уха-До-Уха, крупнейшую неожиданность и страшнейшую загадку.
С утра трое людей пристально следили за горизонтом, снедаемые одной и той же мыслью, но обуреваемые совершенно разными чувствами.
Пиратка Пепи – с любопытством.
Медный Граф – выжидательно.
Джимми От-Уха-До-Уха – с подозрением.
Капитанша думала, что Грязнули Фреда, конечно же, не может быть поблизости, поскольку – докуда хватает глаз – не было видно ни малейшей струйки дыма. Медный Граф был уверен, что Грязнуля Фред, вне всякого сомнения, находится где-то поблизости, только держится за линией горизонта, чтобы его не заметили. Ну, а Джимми твердил про себя свою привычную фразу: «Наверняка старый хитрый лис опять замыслил какую-нибудь пакость!»
Но понапрасну вся троица терзалась думами и обшаривала взглядом горизонт: ни водная гладь, ни небеса не давали ответа. Похоже, они давным-давно сдружились с Грязнулей Фредом и подыгрывали ему.
Медный Граф ни на секунду не отлучался от штурвала. Мели и рифы попадались на каждом шагу. Время от времени появлялись и ранние предвестники полярного лета: отколовшиеся льдины плыли к мысу Блаунт.
Вдали, у юго-восточной кромки горизонта, показалась темная полоска: архипелаг Инкогнито, где матросов «Слепого папаши», а вместе с ними и всю заинтригованную мировую общественность ждала разгадка тайны. Не сказать, чтобы хмурые лица моряков были равнодушно обращены к приближающейся полоске на горизонте, но их закаленные в опасностях сердца ждали грядущих событий без особого страха.
В 16 часов 30 минут пополудни с мачты раздался возглас:
– Клянусь бочкой рома, прямо по ходу – пароходная труба! Знать бы только, от какого она парохода!
В бинокль было отчетливо видно, что из острова или примыкающей к нему косы, сплошь покрытой буйной растительностью, торчит пароходная труба.
– По-моему, – заметил Медный Граф, – там какой-то корабль наскочил на мель и сидит он давно, поскольку его уже оплели морские водоросли. Но это явно не «Роджер», у крейсера трубы более узкие.
В 17 часов пополудни пьяненький сиплый голос с мостика удивленно пропел:
– Век моря не видать, но вокруг этой трубы, похоже, копошится какая-то живность!