В будущем Нед решил постепенно искоренить эту самую ардско–женскую особенность. Ведь все‑таки он собрался возродить Ширдуан, хотя и в несколько измененном – под свои планы – виде. Элитную гвардию, способную противостоять любым воинам мира. А у Ширдуан считается преступлением выдать любую информацию тому, кто не имеет права ее знать.
А что касается собственно обязанностей телохранителя – почему бы и нет? Хуже‑то не будет. Ведь Нед знал, что убийцы где‑то рядом.
Конечно, вряд ли эти девчонки смогут долго простоять против шатриев, а тем более атроков, но – какое‑то время они ему дадут, пусть и ценой своей жизни. Жестоко? Наверное – да. Но такова жизнь.
Впрочем – сами девушки и не рассчитывали прожить долго, и как следовало из их рассказов – развлекались вовсю еще и поэтому.
Просители молчали. Их было семь человек. Три пары – мужчины и женщины, и женщина, кого‑то ему сильно напоминавшая. Он присмотрелся, и понял – это та же Салли, только гораздо старше. Мать девушки.
Среди мужчин выделялся кузнец – мужчина высокого роста, широкоплечий, с грубым толстогубым лицом, украшенным тяжелыми надглазьями. Он смотрел пристально, будто не веря своим глазам, одновременно опасливо и нагловато, как сильный, необузданный человек, не привыкший сдерживать свои желания и порывы, но вынужденный это делать в связи с ситуацией.
Все в комнате молчали.
— Приветствуем тебя – откашлявшись, сказал трактирщик, когда молчание совсем уж затянулось – у нас к тебе дело. Мы можем поговорить?
— Какое дело? – холодно спросил Нед, блуждая взглядом мимо пришедших, и размышляя параллельно – когда же, в конце концов, появятся Герлат с товарищами? Очень не хватает лекаря, очень! За три дня умерло двадцать человек, и на деревенском кладбище появилось двадцать свежих могил. Если бы лекарь находился в деревне…
В город поехать они пока не могли – Нед со дня на день ждал десанта солдат.
— Можно присесть? – угрюмо сказал трактирщик, нащупывая рукой высокий стул.
— Садитесь – пожал плечами Нед, и досадливо поморщился – давайте к делу, а? У меня и без вас голова от проблем пухнет. Говорите — чего надо.
— Наши дети больны – продолжил трактирщик, опустив глаза – ходят слухи, это сделал ты… наказав их за грубость. Прошу тебя – убери проклятие. Мы все просим. Мы заплатим.
— Заплатим – сказал кузнец, и от него пошла волна такой ненависти, что Неду стало слегка не по себе, и подумалось, что за кузнецом надо понаблюдать. От него можно ждать какой‑нибудь гадости.
— Мне не надо платы – спокойно сказал Нед, рассматривая присутствующих – кроме одной. Быть верными. Не строить козней против меня, против нас. Вы способны не строить козней? Чувствую – нет, не способны. Кузнец меня ненавидит так, что готов пришибить прямо сейчас (телохранительницы подались вперед, держа руки на длинных мечах), вот эта женщина (он указал на мать Салли) мечтает о моей смерти и ненавидит меня больше, чем кузнец. Трактирщик… в общем – вы ненавидите меня – все. И зачем мне вам помогать? Вы что, после этого полюбите меня всей душой? Я вообще обдумываю – не выслать ли вас из деревни. Вы мне не нужны.
— Это жестоко – растерянно проговорила мать Салли – ты должен понять боль матери! Как ты можешь?!
— Как я могу?! – рявкнул Нед, и телохранительницы до половины вытащили свои мечи из ножен – я как могу?! А вы как могли? Когда надо мной измывались, а вы все видели – у вас ничего в душе не колыхнулось? А когда твой муж со своими людьми пришел меня убивать – у тебя ничего в душе не екнуло? Назовите хоть одну причину, по которой я должен вам помочь! Деньги? Деньги мне не нужны! Я сам их добуду. А захочу – отберу у вас! Все отберу! И пойдете по дороге нищие, босые, как я ходил!
— Прошу тебя – мать Салли скользнула со стула и упала на колени перед Недом, упершись лбом в пол – прошу! Вылечи мою дочь! Я все отдам! Я буду тебе служить! Я сделаю все, что ты захочешь! И дочь моя будет служить! Мы отработаем! Вылечи!
— Встань – сразу остыл Нед, и его душу свело от отвращения к себе.
Из каких его глубин вырвалась эта обида, это черная злоба, это мстительное чувство, заставившее сказать именно те слова, что он сказал? Прежде Нед никогда бы не сказал бы такого. Но прежде он был другим… добрее.
— Я вылечу ваших детей – тихо сказал Нед, но голос его окреп и стал звенящим, как сталь – только вот если я узнаю, что вы пошли против меня, сделали что‑то, что навредило мне и моим людям – я вас убью. Всех. И ваших детей тоже. Запомните это. Нет у меня жалости к вам. Вы заслужили то что заслужили. Каждому воздается по его делам. Кто первый на лечение?