— Зайдите внутрь, Юрий Афанасьевич! — крикнул Сухарев, поморщившись от ворвавшегося внутрь помещения холодного воздуха, насыщенного водяной пылью. — Право, несерьезно бодаться с горой! Эта магия суммарно тяжелее всех ваших попыток защититься. Вы пробовали когда-либо остановить локомотив на полном ходу?
Воронков заскочил обратно и с грохотом закрыл дверь.
— Назаров занимается профанацией! — заявил он. — Выпустил какую-то зверюшку и даже не пытается исправить положение! Я буду жаловаться императору!
— Может, и диплом артефактора отберете у Назарова? — рассыпался мелким смешком Семерецкий. — Я верю в молодого человека, и вам советую спокойно досмотреть представление. Но какова мощь! Столько дармовой энергии! Заряжайтесь, коллеги…
Он едва успел договорить, как невероятной силы ливень тяжелым крылом шарахнул по башне и загудел торжествующими потоками воды по обзорным окнам. Кровля гулко стонала, принимая на себя удар разбушевавшейся Стихии. Аппаратура жалобно пискнула, картинки на мониторах заплясали в безумном хороводе, а потом что-то щелкнуло, и помещении стало темно. Погасли плафоны на потолке, вычислительная техника замерла с потухшими огоньками светодиодов, экраны слепо смотрели на людей, которые не в силах были остановить буйство странного погодного явления.
А потом все кончилось. Засияло солнце, растапливая льдистые потеки на окнах, весело загудела вытяжная вентиляция, и люди облегченно выдохнули.
— Н-да, — протянул Сухарев, оглядев сверху на безобразие, которое сотворил демон. — Надеюсь, к началу учебного года это болото подсохнет. Хорошо, что мы оставили транспорт возле пропускного пункта. Хоть не застрянем здесь до холодов.
— Иронизируете, Петр Витальевич? — усмехнулся успокоившийся Воронков. — Уже хорошо. Ну что ж, пора спуститься к нашему юному практику и выяснить у него, кого он выпустил на волю. Кстати, Матвей Илларионович, заберите у Назарова статуэтку.
— Думаете, себе затребует? — усмехнулся Семерецкий. Его забавляли страхи и неуверенность коллег в выводах произошедшего.
— Артефакт — собственность Коллегии Иерархов, — спускаясь по узкой лестнице вниз, откликнулся Воронков.
— Вообще-то, это собственность государства, а значит, только император имеет право распоряжаться его судьбой, — напомнил Семерецкий, потихоньку переставляя ноги по лестнице. Суставы совсем плохи стали. Не помогают магические снадобья, а Целители делают вид, что поддерживают функциональные способности организма. Если сляжет, считай — все. Конец.
Иерархи не стали торопиться, выйдя на улицу, и наслаждались влажными запахами земли и мокрой травы. Никита уже шел им навстречу, насвистывая какую-то мелодию. Кажется, у него было хорошее настроение.
— Господа Иерархи, возвращаю вам собственность, — Никита протянул статуэтку, еще горячую от недавних трансформаций, лично Семерецкому. — У кого брал, тому и отдаю.
— Все в порядке, — кивнул Иерарх, пряча фигурку волка в карман куртки. — А ты впечатлил нас, юноша. Это кто к нам пытался ворваться? Водный демон, никак?
— Точно, — ответил Никита, улыбаясь. — Странно, что это первый демон подобной метаморфозы. До сих пор одни «огневики» встречались.
— Господин Назаров, будьте добры написать подробный отчет, — Воронков сжал сухие губы в тонкую полоску. — Сколько дней вам понадобится?
— Два дня, — уверенно ответил волхв. — Могу лично завезти в Коллегию. А вам разве не интересно мое мнение?
— Мы и так увидели достаточно, — хмыкнул Сухарев, пристально разглядывая Никиту. — Поверьте, юноша, для таких зубров магии подобное представление сказало о многом. Жуткое оружие, не спорю. Кстати, имя вызова демона укажете в отчете. Сейчас нам необходимо взбодриться после увиденного. Пока я не выпью пару рюмок анисовой, даже слушать ничего не стану!
— И передадите через секретариат, — отрезал Воронков. Он решил показать свое недовольство произошедшим, потому что эксперимент слегка его напугал лихостью, наглостью и пренебрежением всех правил безопасности. И этого Юрий Афанасьевич простить не мог. Может, в нем заговорило старческое упрямство, а может — ощущение быстролетного времени, когда он сам был таким же молодым, шустрым и подаваемым надежды волхвом. — Пойдемте, коллеги.
Никита не стал настаивать на ином варианте или возражать, только кивнул вслед Иерархам. Но заметив неловкую поступь Семерецкого, окликнул его тихо:
— Матвей Илларионович! На минутку!
Старик остановился и с любопытством глянул на подошедшего волхва.