Голос разлетелся по всей территории базы. В этом я был уверен. Баб Настя умеет так делать и совершенно не стесняется пользоваться. А ещё, таким образом, она заставляет Алексея Петровича ей помогать. Вот и сейчас, ослепительная вспышка, и старик стоит рядом со мной. И смотрит с таким сожалением, что мне даже самому себя жалко стало. Даже непонятно отчего.
— Ты всё слышал. Так что поторопись. От её криков у меня голова болеть начинает.
— А я вообще потом хожу и от любой тени шарахаюсь. — признался я старику. На этот раз в его глазах появилась жалость, но помочь мне он никак не мог.
— Поспеши. И будь аккуратнее. Покажи им всем, что только ты достоин стать кандидатом от Апраксиных. Была бы моя воля, то…
Что именно Алексей Петрович не успел сказать. Баб Настя решила не ограничиваться одними криками. Я ощутил, как меня схватили за ногу и пытаются тащить. Пришлось резко отскакивать в сторону, чтобы избавиться от чёрной руки, что вылезла из тени, в которой я стоял.
Не зря Апраксины возглавляют клан тьмы. Раз у них слуги вот так умеют, то даже не могу представить, на что способны сильнейшие члены рода.
Хорошо, что у меня легко получатся разобраться вот с такими творениями баб Насти. Тот же Димка не может от них избавиться и всегда влетает по полной.
— Жаль, что вы с нами не поедете. — сказал я Алексею Петровичу, уворачиваясь от очередной теневой руки. А потом старик пару раз сверкнул с обеих рук, раздался недовольный возглас старухи, что-то громыхнуло. Затем звякнуло, и наступила тишина.
— Путь на сходку Апраксиных мне заказан. Но ты там будешь чувствовать себя как рыба в воде. В этом я уверен. Иначе и быть не может. Но если вдруг, что-нибудь тебе там не понравится, вот. — старик протянул мне какой-то каменный кругляш.
Очень было похоже на тот чёрный камень, что я отдал Денису. Даже ощущения в точности такие же. Что меня крайне сильно удивило. Отказываться от такого подарка точно не стану.
— Сам поймёшь, как им воспользоваться. — увидев моё замешательство, сказал старик.
— Он меня защитит? Или просто будет показывать, где я нахожусь?
— Сам разберёшься. Всё, иди уже. Даже не представляешь, как мне трудно сдерживать старую каргу. И не говори ей ничего про мой подарок. А то отберёт. Она у меня такой уже давно выпрашивает.
Я только кивнул и не стал ничего говорить. А то, правда придётся молчать. А так у меня появилась отличная возможность хоть немного разговорить баб Настю. Я же не про неё, не про Алексея Петровича, совершенно ничего не знаю. А очень интересно узнать, почему все их слушаются и бояться перечить? Кроме меня, конечно. Хотя и я стараюсь соглашаться со стариками. Всё же им уже много лет, здоровье совсем плохое, так может и чего случиться, если сильно нервничать или переживать начнут.
И вообще, старших нужно уважать. Вот я и уважаю. Баб Настю и Алексея Петровича. Они самые старшие на базе.
— Спасибо! — сказал я старику, убрал его подарок во внутренний карман и побежал к стоянке, где меня уже ждал кортеж из десятка машин. Волк брал сегодня с собой всю охрану базы. Оставалось буквально два человека и Алексей Петрович.
— И чего это ты там делал со старым пнём? О чём шушукались? Небось, гадости тебя какой научить хотел? — Сразу же налетела на меня баб Настя.
На самом деле она добрая. Это сразу понятно. Просто не может быть злой женщина, которая каждый день проверяет еду в птичьей кормушке и заглядывает к Акелле, чтобы ему за ухом почесать и немного мяса принести. Причём делает она это тайком. Вернее, думает, что тайком. Я уже давно её за этим делом заметил. А ещё она каждую ночь заглядывает ко мне в комнату, подходит к кровати и поправляет одеяло. Или просто стоит, смотрит на меня и улыбается. А улыбка, такая тёплая, что мне невероятно уютно становится, и я тут же засыпаю.
Так что баб Настя, только хочет казаться такой вот злой и колючей. На самом деле она очень добрая и мягкая. И сейчас спросила про разговор с Алексеем Петровичем так, для галочки.
— Никаким шалостям он меня не учил. Велел передать, что вы сегодня очень хорошо выглядите. Что это платье вам отлично подходит, а причёска вообще отпад.
— Прям так и сказал? — удивлённо уставилась на меня наставница.
— Ага. Ещё сокрушался, что уже не успевает заказать цветы и подарить их вам. А рвать с клумбы нельзя. Говорит, что вы потом ругаться будете.
— Правильно говорит. Не для этого я их сажала. — мечтательно произнесла старушка, отчего я не смог сдержать улыбки. — Чего лыбишься? Думаешь, что готов? Вот это мы сейчас и проверим, пока будем ехать. Залезай в машину. Гони, голубчик. — крикнула она водителю, когда мы сели, и машина тут же сорвалась с места. — А ты мне сейчас будешь перечислять всех родственников по именно и описывать их внешность.