Сразу после этой фразы открылись ещё три дополнительных бокса, к которым тут же подъехали первые клиенты, а Серый отправился контролировать работу. Всё вышло хорошо. Он молодец. Но теперь мне немного нужно отдохнуть и восстановить силы. Ведь сегодня ещё предстоит заглянуть на совет Клана Тьмы, где меня выберут для поступления на факультет Старшей крови. А после этого и отпраздновать открытие мойки с ребятами можно. Отмечу сразу два столь важных события.
Поэтому времени у меня совсем мало. Волк сказал, что князь заберёт меня, когда приедет мыть машину. И будет это в первой половине дня.
— Ты помнишь, что должен сделать на совете клана? — раздался голос баб Насти, когда я сел в кресло Серого и закрыл глаза. Почему-то восстановление так идёт гораздо быстрее.
— Всего лишь показать его членам, что гораздо лучше Семёна Распутина. Он некромант. Может призывать всякие потусторонние сущности, поднимать мертвецов, делая их своими слугами, и всё в этом роде. В общем, мерзость ещё та.
— И с этой мерзостью тебе сегодня предстоит встретиться. — подтвердила наставница.
А ведь я даже не почувствовал её появления. Хотя на базе всегда знал, когда она рядом. Должно быть, там мне помогал ключ. А вот за пределами базы он бесполезен. Нужно будет спросить у князя, можно сделать что-то подобное, только для всей столицы, а ещё лучше империи?
— Неужели вы думаете, что они решат испытать нас в бою?
— Нет. Хоть некоторые из стариков уже давно выжили из ума, они на такое точно не пойдут. Сталкивать молодое поколение клана нельзя ни в коем случае. В будущем вам предстоит работать вместе, и вот такие детские обиды могут очень сильно этому помешать.
— В таком случае не вижу причин для беспокойства. Я смогу убедить всех, что должен стать кандидатом от клана. Ведь на них я могу использовать свои способности?
— Сколько угодно. Своего деда ты всё равно этим не поймёшь, а на остальных нам наплевать. Главное — не забывай, что кроме тебя, в клане нет достойного кандидата для обучения на факультете Старшей Крови. Верь в себя, и у тебя обязательно всё получится.
— Это текст Алексея Петровича. — сказала, снова закрывая глаза. Мне и не нужно было смотреть, чтобы увидеть, как скривилось лицо наставницы.
— Порой и старый брехун может сказать что-то умное. Но ты слишком сильно не прислушивался к нему.
Я лишь кивнул, после чего ощутил, что наставницы больше нет рядом. Заглянула ко мне, чтобы предупредить. Хотя уже делала это, когда я только проснулся. Переживает за меня. Впрочем, не она одна. Алексей Петрович ещё вчера перед сном заглядывал ко мне в комнату, и мы устроили небольшой поединок. Я даже выиграл. Но уверен, что наставник мне просто поддался, чтобы перед испытанием поднять настроение. Хотя этого и не нужно было. Оно у меня всегда хорошее.
Вот и сейчас я даже смог задремать, хотя ребята на мойке вовсю трудились. Играла музыка, сигналили люди, стоявшие в очереди, а ещё звонил телефон. Очень настойчиво и долго. Так, стоп! Телефон!
Сон как рукой сняло, когда я понял, что это звонит мой телефон, номер которого знают всего несколько человек, и в основном все они работают на Апраксиных, либо сами Апраксины. Номер вновь не высветился, но я уже прекрасно знал, кто это звонит.
— Доброе утро, Григорий Константинович. Чем могу быть полезен? — сказал я, с трудом сдерживая зевок. Реально задремал.
— Лучше, дедушка. — сказал князь, но потом быстро исправился и поздоровался. — Доброе. Но ещё добрее оно было бы, если мы не опаздывали к тебе на мойку. Тут у нас возникла небольшая заминка, которая уже решается. Буквально за пару кварталов от твоей мойки. Так что мы немного задержимся. Не думай, что я тебя собираюсь обманывать.
— Конечно, не собираетесь. Вы слово дали. А член старшей семьи, всегда должен держать своё слово, если не желает потерять в силе. Этого никто не хочет.
— Здесь ты прав, терять в силе никто не хочет. Слишком трудно потом восстанавливать утерянное. Мне доводилось несколько раз. Никому не посоветую.
А вот это уже было очень интересно. Выходит, что князь несколько раз нарушал собственное слово. Или имелась другая причина, не знаю. Слишком много всего может быть, из-за чего одарённый теряет силу. Просто, дать слово и не сдержать его, самая распространённая причина.