— Я с тобой. Немного прогуляюсь пешком, голову проветрю. Это очень помогает думать. — сказал дядя Коля, и мы вдвоём двинулись обратно в сторону мойки. Только дяде пришлось делать небольшой крюк, чтобы обогнуть тьму Григория Константиновича.
— Спасибо за помощь. После нашего вчерашнего разговора я внёс несколько корректировок в конструкцию источника питания, и теперь он должен выдавать мощность минимум на семь процентов больше заявленной. Общение с тобой явно действует на меня очень благоприятно.
— Тогда мои семь процентов.
— Какие ещё семь процентов? — не понял дядя.
— С прибыли, которую вы получите после начала продаж этой технологии.
Совершенно очевидная вещь, не знаю, почему дядя сам до этого не догадался. А кажется таким умным.
— Три процента и согласие, что ты перейдёшь в нашу семью. — практически не раздумывая, выдал дядя.
Всё же я поторопился. Умный он. Даже чересчур. Решил переманить Виктора к Чернышёвым, когда понял мой потенциал. Ну уж нет. Я такие вопросы точно не могу решать. Да и переходить из одной семьи в другую, как по-моему, это вообще ни в какие ворота.
— Семь процентов, и я остаюсь Апраксиным. Максимум, что могу — это разрешить убрать моё имя из технической документации.
— Имя оставим, мне не жалко. Могу максимум накинуть ещё один процент, и всё же придётся сменить фамилию.
Даже не заметил, как мы вернулись на мойку. К этому времени мой процент вырос до пяти, имя будет указано в технической документации, и никак не мог разрешиться вопрос со сменой фамилии. Даже не заметил, что очередь из машин куда-то делась. А рядом с самой мойкой стояли суровые дядьки в строгих костюмах, с разными гербами на лацканах.
Впрочем, не один я слишком увлёкся: дядя Коля также заметил охрану, когда едва не налетел на одного из её представителей.
— Долгорукие? А вы чего здесь забыли? Юсуповы? Вяземские? Романовы? Виктор, ты, что, пригласил всех природных князей? Решил устроить у себя на мойке собрание двенадцати?
— Приглашал только Мстислава Всеволодовича и дедушку. А он пообещал, что позовёт своих друзей. Никогда бы не подумал, что у Апраксиных столько друзей.
— Я тоже. — ещё раз обводя взглядом гербы на лацканах охраны, произнёс дядя. — Поэтому шесть процентов и переходи к Чернышёвым. У нас друзей намного больше. И все присутствующие здесь гербы в их числе.
— Сегодня тебе предстоит появиться перед главами всех семей, входящих в клан Тьмы. Пусть наш клан не так многочисленнен, как остальные, но он по праву считается одним из сильнейших.
Говорил Григорий Константинович, практически в точности повторяя слова баб Насти. Она мне эту лекцию прочитала едва ли не в первый день нашего знакомства. И потом периодически напоминала. Как и о том, что Сила Крови пробудилась в Апраксиных одной из первых. Практически сразу после Рюриковичей, Одоевских и Вельяминовых, считающимися старейшими семьями в империи.
— У тебя будет пять соперников, но четверых мы можем не брать в расчёт. Они слабы и не могут составить реальной конкуренции. А вот шестой действительно очень сильный соперник. Мне предоставили доклад, в котором говорилось, что Семён Распутин смог поднять убитого преступника. И не просто поднять, а заставить его говорить. Выполнять любые команды мальчишки и даже игнорировать практически всю магию, направленную на него. Это высшее искусство Распутиных. Нежить, защищённая от магии. Такую невероятно сложно уничтожить. И Распутиных, умеющих подобное, ценят очень высоко.
— Я уже слышал о способностях Семёна и о том, что он необычайно талантлив. А ещё о том, что Распутины — довольно молодая семья, и о пробуждении Силы Крови им слишком рано думать, как и о проявлении Воли Старшей Семьи. Поэтому я смогу договориться с Семёном. Он сам снимет свою кандидатуру с выборов, а дальше мне и напрягаться не придётся. Всё равно других достойных кандидатов не окажется.
— Ты настолько в себе уверен? — спросил князь, отваливаясь на спинку сиденья.
Было видно, что он и сам верит в мою победу. Иначе не сидел бы так спокойно. А помимо князя в мою победу верят и все остальные Апраксины. Верят наставники. Верит Волк, учитель Тацуя, Димка, Акелла и его банда. Верят мои ребята, с которыми сегодня я ещё обязательно встречусь. И что самое главное — верю я.
Раз в меня верит столько людей, то я обязательно оправдаю их доверие. Иначе и быть не может.
— Конечно. Как я могу проиграть? Уверен, что члены совета клана выберут мою кандидатуру. Пусть Распутин и поражает всех своими способностями, но и я кое-что умею.