Эрик взялся все уладить. Он уговорил маастера Герсебома и матушку Катрину оставить Ванду во Франции, но с непременным условием, чтобы она ежегодно навещала вместе с ним Нороэ. Ему бы очень хотелось переселить маастера Герсебома со всей семьей в Бретань, и он даже предложил перевезти на берег Брестского рейда деревянный дом, в котором провел свое детство. Но этот план всеобщего переселения был признан практически не осуществимым. Маастер Герсебом и матушка Катрина говорили, что на старости лет не так-то легко изменить привычный образ жизни, да и к тому же они не чувствовали бы себя счастливыми в чужой стране, не зная ее языка и нравов. Эрику поневоле пришлось согласиться с их желанием вернуться на родину, и он обеспечил своих приемных родителей таким достатком, какого не могла до сих пор им дать вся их честная трудовая жизнь.
Эрик хотел по крайней мере удержать при себе Отто, но и его названый брат тоже предпочитал свой фьорд всем гаваням мира и не видел более заманчивой перспективы, чем суровая жизнь рыбака. Но уж если быть до конца правдивым, то следует сказать, что белокурые косы и голубые глаза Регнильды, дочери управляющего фабрикой рыбьего жира, имели некоторое причастие к той непреодолимой привязанности, которую Отто испытывал к Нороэ. Во всяком случае, к такому заключению можно было прийти после того, как стало известно, что он собирается жениться на ней на будущее рождество.
Г-н Маляриус рассчитывает со временем обучать их детей так же, как он обучал Эрика и Ванду. Он снова вернулся к своим скромным обязанностям в деревенской школе, после того как разделил с капитаном «Аляски» почести, оказанные им Французским географическим обществом. В настоящее время он правит рукопись своего замечательного труда о флоре арктических морей, принятого к печати Линнеевским обществом[64].
Что же касается доктора Швариенкрона, то он до сих пор еще не закончил свое описание старинных памятников, которое должно будет обессмертить его имя.
Последним судебным процессом адвоката Бредежора было дело, возбужденное им для установления законных прав Эрика на нефтяной источник «Вандалия». Дело было выиграно не только в первой инстанции, но и в апелляционном суде, что явилось немалым успехом даже и для такого искусного адвоката.
Эрик воспользовался этой победой и свалившимся на него богатством, чтобы купить «Аляску», которую он превратил в прогулочную яхту. Он ежегодно пользуется ею, навещая вместе с г-жой Дюрьен и Вандой своих приемных родителей в Нороэ. Хотя его личность и подданство были юридически установлены и он законно носит свое имя — Эмиль Дюрьен, присоединив к нему еще — Герсебом, но все близкие по привычке продолжают называть его Эриком.
Тайное желание г-жи Дюрьен когда-нибудь увидеть своего сына мужем Ванды, которую она полюбила как родную дочь, настолько совпадает с желанием самого Эрика, что недалек уже тот день, когда оно осуществится.
А Кайса, все еще не найдя «подходящей партии», так и ходит в невестах, укоряя себя в душе за то, что, как говорится, «дала маху».
Доктор Швариенкрона, г-н Бредежор и профессор Гохштедт по-прежнему играют в вист.
Однажды вечером, когда доктор играл хуже обычного, Бредежор, постукивая пальцами по табакерке, не мог отказать себе в удовольствии напомнить ему о давно забытом соглашении.
— А когда же вы соблаговолите, наконец, прислать мне вашего Плиния в издании Альда Мануция? — спросил он с лукавым огоньком в глазах. — Надеюсь, вы теперь уже не считаете, что Эрик ирландского происхождения?
Растерявшись было от такой внезапной атаки, доктор сумел взять себя в руки и с уверенностью произнес:
— Ну и что же! Если даже бывший президент Французской республики[65] происходит от ирландских королей, то не было бы ничего удивительного, если бы и семья Дюрьен тоже оказалась ирландского происхождения.
— Пожалуй, — ответил Бредежор, — стоит вам только это доказать, и я охотно пришлю вам своего Квинтилиана.
Двадцать восьмое необыкновенное путешествие
Послесловие
Жюль Верн (1828-1905) — писатель счастливой судьбы. Еще при жизни он стяжал всемирную славу. Шестьдесят три романа и два сборника повестей и рассказов, составляющие многотомную серию «Необыкновенных путешествий», — таков итог его более чем сорокалетней творческой деятельности. Неиссякаемым источником вдохновения служили писателю всевозможные научные исследования, замечательные изобретения, географические открытия. История науки, ее величайшие достижения и громадные возможности давали бесконечное разнообразие новых тем, увлекательных сюжетов, героических образов отважных ученых, изобретателей, инженеров, путешественников.
64
Линней Карл (1707-1778) — выдающийся шведский натуралист. Его именем названо шведское ученое общество естествоиспытателей.