- И что же это за царство? - спросил Владыка Тьмы. - Царство Вечных Сумерек?
- Царство Жизни, в которой есть все: и Свет, и Тьма. И нет четкой границы между Светом и Тьмой.
- И где же место для нового царства? - спросил Владыка Света.
- Везде! И нигде, - ответила Вечная Мать. - У этого царства нет границ. Мальчик еще очень юн, но, когда пройдет через семьдесят семь циклов, то встанет над вами - Вечным Судьей. И я, наконец, вздохну с облегчением.
- Так, может, его... убить? Прямо сейчас? - осторожно поинтересовался Владыка Тьмы.
- Ты не сможешь, а Светлый не захочет, - ответила Вечная Мать.
Владыка Света молчал.
- И вообще, пока мы тут турусы на колесах разводим, он уже узнал свое настоящее имя и готов разблокировать точку полета...
Лунья совсем перебралась к Манье и Тао, которые очень тяжело перенесли случившееся с Кикану, особенно Манья - она совсем слегла. Сейчас Лунье не спалось и все время мерещилось, что ее кто-то зовет. Она вышла на воздух, прислушалась:
- Лунья! Я здесь! - раздался шепот, похожий на шелест трав. Она огляделась и увидела два блеснувших во тьме красных огонька. Кикану?! Лунья побежала к огонькам, но, не дойдя до Кикану пары шагов, остановилась. Прошел год со времени его исчезновения, и Лунья не узнавала своего любимого: Кикану сильно подрос, а все его тело переливалось золотыми узорами.
- Это я. Не бойся! Я все тот же и так же тебя люблю.
Кикану шагнул к Лунье и обнял ее.
- Что с тобой случилось? - спросила Лунья, изо всех сил прижимаясь к его горячему телу.
- Я потом тебе расскажу. Сейчас нам надо срочно сделать два дела. Сначала мы повторим нашу клятву, даже можем сделать ее брачной, если ты еще этого хочешь.
- Хочу!
- Мое настоящее имя - Васайго. Повтори!
- Васайго...
- Я, Васайго - демон Жизни и Смерти, Дня и Ночи, Света и Тьмы, земное имя - Кикану, перед всеми богами и демонами этого мира объявляю тебя, Лунья, своей женой. Забираю тебя в свое царство. Клянусь беречь тебя, защищать и любить вечно. И даже смерть не разлучит нас.
И Лунья тихо повторила:
- Я, Лунья, перед всеми богами и демонами этого мира объявляю тебя, Васайго, своим мужем. Клянусь беречь тебя, защищать и любить вечно. И даже смерть не разлучит нас. И что теперь?
- Теперь мне нужно кое-что сделать, а ты поможешь. Пойдем к речке. Давай, я тебя понесу!
Кикану-Васайго присел перед Луньей, она уцепилась руками за его шею, а он подхватил ее под коленки и быстро побежал по степи. На берегу речки он опустил Лунью на землю и заговорил, глядя ей в глаза:
- Мне нужно открыть запечатанную точку полета. Она на спине - там, где пятно от ожога. Сразу говорю, дело не слишком трудное, но очень неприятное. Мне будет больно, тебе покажется, что я умираю, но я справлюсь. Должна справиться и ты.
- Что мне надо делать?
- Я сяду перед тобой, а ты вонзишь мне в спину вот этот нож. Прямо в центр пятна.
- Как глубоко?
- Примерно...
Он взял руку Луньи и показал на ее маленький мизинец:
- На половину твоего мизинца! Если чуть глубже - не страшно. Я стану читать заклинание - оно длинное, все это время нож должен оставаться в ране. Когда закончу, ты вытащишь нож. Будет много крови. Потом мне придется немного полежать в воде. Ну что, сделаешь?
- Да.
- Только ни за что не вытаскивай нож раньше времени и не перебивай меня, хорошо?
- Я все поняла, любимый.
Кикану подал ей нож и уселся на землю, скрестив ноги:
- Давай, не медли! Приставь острие ножа к нужному месту и надави.
Лунья так и сделала, нож с усилием вошел в тело Кикану, он вздрогнул. И принялся читать заклинание - к концу его голос стал прерываться, а дыхание ослабло. Наконец он прошептал:
- Вынь... нож...
Лунья резко вытащила нож, из раны тут же хлынула кровь. Кровь у Кикану пошла и из носа, глаз и ушей, а потом его вырвало черной кровью. Лунья в ужасе смотрела на происходящее. Кикану прохрипел:
- Помоги мне встать... И в воду...
Лунья отвела Кикану к реке, он улегся на дно - вода накрыла его с головой. Лунья не знала, как долго он там пролежал, ей казалось - вечность. Вдруг он с шумом и плеском поднялся во весь рост из воды и вышел на берег. Потрясенная Лунья смотрела на него, открыв рот:
- Ты так изменился!
- Но это все тот же я.