Мама гладит меня по щеке и нежно улыбается:
– Хорошо, что ты приехал. Мы очень соскучились.
– Я тоже.
На втором этаже хлопает дверь, слышны тихие шаги и еще один хлопок. Птичка в клетке, пора поздравлять именинницу.
– Достань у меня из кармана телефон, – говорю я маме, – запечатлим этот торжественный момент.
– Кира вряд ли обрадуется, – серьезно отвечает мама.
– Постарайся сделать так, чтобы она не сразу заметила.
– Постараюсь.
Операция «Поздравь младшую сестру и не получи трындюлей» начинается. Поднимаемся по лестнице и подходим к спальне Киры. Начинающий видеооператор занимает выгодную позицию справа, а я трижды стучу ногой в дверь и делаю шаг назад.
– Входи, мам! – кричит Кира.
Приходится постучать еще раз с большей настойчивостью. Из комнаты доносятся торопливые шаги, открывается дверь.
– Кир! – взвизгивает сестренка.
– С днем рождения тебя! – весело затягиваю я песню. – С днем рождения тебя-я-я! С днем рождения, маленький вредный монстри-и-ик! С днем рождения те-е-ебя-я-я!
Протягиваю подарок, но Кира отодвигает мою руку и с радостным криком бросается на шею:
– Ты приехал! Я думала, снова только сообщением отделаешься!
– За кого ты меня принимаешь, Рюш?! Я не мог пропустить твое совершеннолетие.
Наклоняю голову, прижимаясь щекой к ее виску, и поглядываю на маму, намекая, что пора спрятать телефон. Умилительный момент семейного воссоединения прерывает злобный рык, и Кира отскакивает назад, поймав оператора с поличным:
– Вы что, снимаете?!
– Для семейного архива, – оправдываюсь я.
– Ага… – Она недовольно морщится. – И наш семейный архив хранится у тебя на странице в «Полароиде». Я же в халате и с мокрой головой! И вообще! – Она топает ногой. – Хоть бы раз приехал, чтобы просто с семьей повидаться, а не видео свои дурацкие снимать!
На такую реакцию я не рассчитывал, самое время для подкупа:
– Ты подарок принимать будешь? У меня скоро рука отвалится. Он тяжелый.
Кира злобно прищуривается, выхватывая коробку и шары:
– Думаешь, это поможет?
Растерянно хлопаю глазами, не зная, что сказать. Сестра бросает разочарованный взгляд на маму и закрывает дверь у меня перед носом.
– Да-да, мам, ты была права! – Я прислоняюсь плечом к двери. – Она обычно долго злится?
Мама тихо усмехается и подходит ближе, возвращая мне телефон:
– Скоро узнаешь.
– В кого она такая вредная?
– Единственный человек, с которого она берет пример, – ты. Так что никаких претензий к производителям. Кофе будешь?
– Не откажусь.
– Хорошо. Тогда миритесь и спускайтесь на кухню.
Мама грациозно разворачивается и плавной походкой движется к лестнице. В каждом ее шаге и взмахе руки видны стать и плавность примы-балерины.
Тяжело вздыхаю и трижды стучу в дверь.
– Рюш, – зову я, – можно войти?
– Нет! Не хочу с тобой разговаривать! Езжай обратно в свой чудесный мир блогеров!
Переходим к плану «Б» – вторжению. Вхожу в просторную бежевую комнату, Кира сидит на кровати, обиженно сложив руки на груди. Рядом лежит нетронутый подарок, а над головой печально болтаются золотые шары. Делаю еще один осторожный шаг. Кира вскидывает подбородок, пронзая меня холодом:
– Телефон оставь на входе!
– Но…
– Или вали!
– Ладно-ладно… – поднимаю руки, будто держу не мобильник, а ствол. – Только без глупостей, не трогай заложников.
Медленно наклоняюсь и кладу телефон на пол.
– Теперь пни его под стол, – командует сестра.
– Может, сразу в окно выбросить?
– А это идея, – серьезно произносит она.
Легонько дергаю ногой, выполняя требование мелкого террориста, и подхожу к кровати. Кира опускает голову, надув губы. Чувствую себя худшим братом на свете, но… Она ведь знает, что съемка – основная часть моей работы. Я не просто хвастаюсь своей жизнью, это труд, который может открыть многие двери.
– Развернешь подарок? Я старался…
– Старался, чтобы ролик получился эффектным? – язвит она. – Мне не нужны твои подачки.
– Ах так?! – Я сажусь рядом с ней и хватаю коробку. – Тогда себе его оставлю.
Разрываю блестящую бумагу и снимаю крышку, искоса наблюдая за реакцией сестры. Она выдерживает ровно три секунды и с интересом заглядывает внутрь. Напряжение от обиды постепенно рассеивается, и на щеках Киры появляются ямочки от искренней улыбки:
– Да ладно, Кир! Серьезно? Это то, что я думаю?!
– Держи, – подвигаю к ней подарок, – смотри сама.
Она вытаскивает из коробки еще одну поменьше, снимает крышку и бережно берет в руки коричневую изогнутую палочку. Крутит ее в пальцах, восхищенно рассматривая, и с сумасшедшей безуминкой Беллатрисы Лестрейндж тычет мне ею в лицо: