Основанный в середине XVII века испанскими исследователями, город, выросший на берегах Рио-Гранде, был назван Эль-Пасо-дель-Норте — по имени ущелья между двумя горными грядами. После подписания в 1948 году Договора Гуадалупе-Идальго часть города, лежащая к северу от Рио-Гранде, стала американской и была названа Эль-Пасо. Сорок лет спустя мексиканскую половину переименовали в честь Бенито Хуареса — здесь располагался штаб республиканских войск.
Два сегодняшних города, связанные четырьмя мостами и общей историей, располагались так близко друг от друга, что американские юноши, бывало, ездили в Мексику развлечься и возвращались домой к полуночи. Женщины приезжали сделать прическу, а звезды — быстренько развестись. У богатых людей дома были в обоих городах, а бедняки каждый день переезжали на другой берег, чтобы поискать работу в Эль-Пасо (в действительности восемьдесят процентов из его восьмисот тысяч жителей были выходцами из Мексики). Однако если Эль-Пасо был одним из самых безопасных больших городов, то Хуарес снискал печальную славу одного из самых криминогенных местечек в Мексике. Высотные офисные здания Эль-Пасо, увенчанные рекламой «Чейз» и «Уэллс фарго», отбрасывали тень на центральную часть Хуареса, где первое, что попадалось на глаза после съезда с моста Стентон-стрит, был район красных фонарей. Из окон роскошных домов Эль-Пасо, расположенных в стороне от Месса-стрит и у подножия гор Франклин, в конце Роки, был виден не только центр Хуареса, но и трущобы Анапры. Люди иногда шутили, что машины, которые начинали ездить новенькими по I–10 и дорогам Эль-Пасо, продавались как бывшие в употреблении в Хуаресе, где и заканчивали свой путь на громадных свалках.
С начала 1960-х годов сборочные предприятия, или maquiladores (для краткости — maquilas), выросли вдоль всей границы, протянувшейся от Тихого океана до Мексиканского залива. Комплектующие, которые производились во всем мире, свозились в Мексику, чтобы соединиться вместе и быть вывезенными за границу.
В 1993 году, когда в Мексике начался официальный отсчет убийств, было подписано Соглашение о свободной торговле в Северной Америке (НАФТА). Для мексиканцев оно имело два существенных последствия. НАФТА не только дало американским фермерам дополнительные стимулы: оно поспособствовало тому, чтобы мексиканские остались не удел, заставив их мигрировать в города вроде Хуареса в поисках работы, и позволило американским корпорациям с выгодой воспользоваться низкими зарплатами и налогами для строительства этих предприятий. Из четырех тысяч сборочных цехов, построенных вдоль границы, четыреста размещались вокруг Хуареса, двадцать процентов из них принадлежали компаниям из корпорации «Форчун-500», вроде «Дженерал электрик», «Томсон», «Тайко», «Форд» и «Дюпон». Многие из представителей руководства maquilas проживали в Эль-Пасо.
Заводы нанимали в основном женщин, которых считали более проворными и менее способными создавать проблемы. Многие из них были приезжими из далеких мест, вроде южных штатов Оаксака и Чиапас. Если они не находили работы на maquilas, то работали в лавках, теневом секторе или бродили по улицам. Они жили в таких местах, как Анапра или Пуэрте-Анапра, где дома зачастую возводились из обрезков дерева, пенопласта и пластика. Там не было водопровода, а свет вырабатывался при помощи автомобильных аккумуляторов. Над обоими трущобными районами — несмотря на то что они находились в Эль-Пасо — высилась труба заброшенного медеплавильного комбината «Асарко».
Помимо запуска НАФТА 1993 год стал свидетелем еще одной важной подвижки в регионе. Контроль над наркокартелем Хуареса перешел в другие руки, что стало причиной беспрецедентной волны насилия и преступлений в этом городе — людей отстреливали прямо в ресторанах и в других общественных местах.
Когда Гас повел машину по Авенида-де-лос-Инсургентес и свернул на Лопес-Матеос, Фрэнк стал наблюдать за женщинами, шедшими вдоль дороги. Он обратил внимание на то, что оттенок их кожи отличается от привычного для этих мест.