Мгновение, и она с силой сжимает мое запястье своими длинными узловатыми пальцами. Закрывает глаза и начинает что-то шептать.
Она же просто измеряет пульс.
Что ещё можно делать таким захватом?
Спустя минуту колдунья открывает глаза, чиркает по мне мутным взглядом, сфокусируется на Пако и что-то ему говорит. Он отвечает. Она возмущается. Он оправдывается. Она хмыкает, наконец-то переводит взгляд на меня, и говорит уже что-то мне, после чего одобрительно кивает Пако.
- Она говорит, что ты торопишься. Всегда. Рубишь нити, своей судьбы. Это плохо.
- Я?
- Ну не я же.
Эстер снова что-то говорит. В этот раз ее голос звучит ещё жёстче.
- Ты не права.
- Что? - закашливаюсь я. - В чем это?
- Во всем, - чеканит Пако.
- Информативно, спасибо.
Ещё один диалог между этой парочкой.
- У тебя остался последний шанс.
- Пако, а ты можешь у нее выспросить все полностью, а не мучить меня этими оборвышами. Я понимаю, эти многозначительные паузы очень драматичны, но они начинают меня здорово бесить.
- Последний шанс на нить судьбы. Оборвешь, не увидишь счастья.
- Оптимистично, - фыркаю я. - Благодарю. Это всё, можем идти?
- Нет. Обряд только начинается, - пресекает он мой побег на корню. - Выбирай!
Пако поднимает корзину со стола, ставит ее передо мной, открывает, я заглядываю во внутрь и взвизгиваю от неожиданности.
Глава 6
На дне корзины копошится что-то живое, чёрное и мохнатое.
Я присматриваюсь внимательнее - вроде не крысы, а потом по тупым мордочкам, маленьким ушкам и блестящим черным глазкам идентифицирую самых обыкновенных морских свинок.
- Выбирай! - подгоняет меня Пако.
- Зачем?
- Надо?
- Кому?
- Тебе!
- Мне не надо, - отнекиваюсь я. - Домашний питомец, знаешь ли, здесь не входит в мои планы.
- Не волнуйся, за этим тебе не придется присматривать, - хмыкает он и переходит на открытый шантаж: - Если мы опоздаем к ужину, мама будет в ярости.
Я опять закатываю глаза, но, черт, здесь реально гостья и поэтому, окончательно смирившись, запускаю руку в корзину и достаю первый попавшийся меховой комок.
Маленькая, симпатичная свинка молотит лапками по моей руке и забавно дёргает носиком.
Пако с корзиной отступает мне за спину, а колдунья требовательно сигнализирует опустить свинку на стол.
Подчиняюсь.
Женщина накрывает животное своей ладонью, не позволяя маленькому зверьку ускользнуть, и начинает монотонно что-то бубнить.
- Пако, что она делает? - не удерживаюсь от вопроса я.
- Связывает её с тобой, - едва различимо шепчет он.
- Зачем?
- Чтобы забрала твою неудачу.
- Так она же крошечная! - тихо возмущаюсь я.
- Это не про тело, это по дух, - многозначительно выдает этот умник, а колдунья хватает свинку, встаёт вплотную ко мне и прикоснувшись зверьком к моей макушке, начинает что-то наподобие сухого обтирания.
- Пако, скажи ей пусть прекратит, - сдержанно требую у парня я, но тут же получаю щелчок по носу от грозной бабули.
А свинкой уже вовсю натирают мою грудь, спину, руки и ноги.
Это реально со мной? Я, конечно, хотела сменить обстановку, но не настолько же!
И когда я уже готова вскочить, послать все на хрен и сбежать, колдунья прерывается, поворачивается к столу, откидывает крышку с маленькой картонной коробки, засовывает в неё свинку, тут же закрывает, а затем склоняется и ставит коробку у моих ног.
- Пожалуйста, молчи, - предугадав мою реакцию, шипит Пако.
С силой закусываю губу и терплю дальше. Уж очень люблю, когда вежливо просят.
Колдунья тем временем отматывает шерстяную нить, рвет её на равные части, бросает их друг за другом на пол и вновь что-то бормочет себе под нос.
Минута.
Другая.
Раздражение уходит.
Ну подумаешь, хотят люди заиметь дополнительную уверенность в будущем - их право.
Я верю только в свои силы.
И что-то подсказывает, что в этот раз я их точно переоценила.
С другой стороны, новый опыт никогда не лишний. И на Новый год у Веровых мне точно будет, что рассказать!
Все тело заливает таким невероятным теплом, что я вот-вот начну мурчать.
Дом Веровых не мой дом, но место, где мне всегда рады.
В моем доме теперь пусто…
Степка, ну почему?.. Сердце снова трещит по швам, тоска топит грудь, и я начинаю плакать так, как не плакала уже много лет. Выпуская всю боль, обиды и страхи. Рваные вдохи, мокрые щёки, опухший нос. Медленно открываю и закрываю глаза, чтобы избавиться от остатков слёз и сфокурисовать помутневший взгляд на пламени, горящем в металлической плошке на столе перед Эстер. Поднимаю глаза выше, и мы с ней смотрим друг на друга.