Выбрать главу

— Ты не собираешься спать?

Он закрыл свой альбом и постучал карандашом по нижней губе. Как будто мне нужно было что-то еще, чтобы обратить свое внимание на них.

— Может скоро.

— Ты рисовал?

Он кивнул.

— Старая привычка, которая очищает мои мысли, когда не могу уснуть.

— Это происходит часто?

— Иногда.

Что-то зашуршало на полке подо мной, и последовал стон с придыханием и шумы, которые не хотелось слышать с кровати, которая находится под тобой. Я встретилась с взглядом Ханта, и мы оба тихонько рассмеялись.

Он положил подушку поверх уха и выключил свет для чтения.

— Вот и стимул, — прошептал он.

Я последовала примеру и положила на ухо маленькую подушку, оставаясь лежать головой на локте. Я продолжала смотреть туда, где находилось лицо Ханта до того, как выключился свет, задаваясь вопросом, смотрел ли он на меня тоже.

Мои глаза закрывались, и сон практически завладел мной, когда сквозь окно поезда мелькнул свет и дал мне ответ на мой вопрос.

Наши взгляды встретились, и мой желудок накренился, несмотря на плавное движение поезда. Через секунду снова стало темно, и я пыталась достаточно успокоить непостоянное биение сердца, чтобы заснуть.

Когда на следующее утро я проснулась, с грязными зубами и жирными волосами, Хант крепко спал.

Слава богу.

Если я выглядела настолько же ужасно, насколько чувствовала себя, то Йети победил бы меня в конкурсе красоты. Моя спина болела либо из-за жесткой кровати, либо из-за массивного рюкзака, который я таскала с собой по многочисленным странам. Косточка бюстгальтера начала врезаться в кожу и эти отметины зудели.

Я перегнулась через край полки и увидела, что все ушли, кроме меня и Ханта. Я достала из рюкзака косметичку и сделала все возможное, чтобы спасти жирный, размазанный беспорядок на своем лице. Я нашла подушечку жвачки для утреннего дыхания и убрала свои жалкие волосы в высокий хвостик. Почувствовав себя более живой, я слезла с полки и выглянула за занавеску на окне. Мы стояли и из поезда потоком выходили люди в большом количестве.

Я подошла к другой стороне купе и открыла дверь. Судя по очереди людей, желающей покинуть поезд, я догадалась, что мы в Праге.

Черт побери. Я намеревалась покинуть поезд настолько быстро, насколько смогла бы, чтобы поискать Дженни. Я стащила с полки рюкзак и закинула его на спину. На мои плечи опустился приличный вес и, клянусь, эта сумка становилась все тяжелее с каждым днем.

Я практически ушла.

Или сказала себе, что ушла. Не думаю, что сделала хотя бы еще один шаг к двери, не повернувшись к спящему Ханту.

Он будто смог почувствовать мое присутствие, потому что его глаза распахнулись в ту секунду, когда я шагнула к нему.

Он провел рукой по глазам, а затем по коротким волосам.

— Привет.

Его голос был сиплым после сна, и этот крючок под моей кожей туго натянулся.

— Думаю, мы приехали, — сказала я.

Он кивнул и с этим сонным выражением на лице, он выглядел моложе. Добрее.

— Черт, давненько я так хорошо не спал.

Он потянулся, и я впитывала вид согнутых мышц на его руках и полоски твердой кожи между его футболкой и джинсами.

Прежде чем он мог поймать меня на разглядывании, я сказала.

— Серьезно? Мне понадобится массаж, чтобы прийти в себя после такого сна.

Он свесил ноги с края полки и спрыгнул рядом со мной.

— Я привык спать на неудобной кровати. Прямо как дома.

Определенно военный. Я вспомнила татуировку морпеха на чьей — то спине и поняла, что она должна быть его.

— Ну, по крайней мере, кто-то из нас чувствует себя хорошо, — сказала я.

Он потянулся и обхватил заднюю часть моей шеи рукой. Его пальцы нежно разминали её, и по моей коже побежали мурашки. Этот жест был интимным, а нужда узнать, что случилось той ночью, снова росла как желчь. И прежде чем я смогла подумать об ответах, которые не хотела услышать, я сказала.

— Что случилось той ночью?

Он замешкался, а затем его рука соскользнула с моей кожи.

— Почему бы тебе не рассказать мне, что ты помнишь, а я заполню пустоту.

Я прислонилась своим плечом к полке и посмотрела на него искоса.

— Последнее, что я ясно помню — спор с тобой. У меня отрывистые воспоминания об остальном. Разговоры. Я помню, как держу напиток, может два, но это все.

— Больше ничего?

Он выглядел одновременно и расслабленным, и разочарованным.

Я сглотнула и покачала головой.

Он вздохнул и дотронулся до моего плеча, в этот раз слегка и только на несколько секунд.