Великий дух, Альман не обратил внимания на это действие, хотя стоял практически напротив нас с Амо. Он должен был разозлиться, рвать, метать, причем мою голову, ведь это очередной рецидив у непослушной адептки, но Альман прекрасно себя контролировал. На лице мужчины ни один мускул не дрогнул, он даже поднял выпавшую из руки перчатку и подал мне обратно. Я боялась смотреть ему в глаза, рискуя нарваться на осуждение. Робко взглянув, едва не сжалась под пронзительным взглядом синих глаз, которые испепеляли…не меня! Магические единорог, галлюцинации?! Раймонд не собирался избавляться от зелмянки на своем факультете?!
– Кера Амо, следите за языком, – произнес он ледяным голосом, смотря в глаза Летиции, и направился в начало колонны, будто больше ничего не видел.
Неужели он на моей стороне?! Я… вдруг поняла, что не хочу его разочаровывать. Не как куратора, а как мужчину, который встал на мою защиту. Сердце учащенно забилось, взгляд был прикован к широкой мужской спине, а по коже, скрытой толстой тканью кашемирового пальто побежали мурашки. И вот надо в этот момент девичьей слабости, когда всеми силами пыталась совладать с вспыхнувшими чувствами, открылись ворота Академии, из-за туч, будто решив поприветствовать нашего куратора лично, выглянуло солнце, осветив его голову своим золотым светом. Ей-богу, это было как в голливудском фильме, не хватало только пения херувимов и плаща супергероя за плечами Альмана.
Подумав, что вокруг подозрительно тихо, слышны только завывания ветра, все-таки решила поозираться и наткнулась на десяток ошарашенный взглядов. Моя хмельная улыбка быстро растаяла. Что я там думала? Радовалась заступничеству куратора?! А ведь у каждой медали две стороны, и подозрения всей группы очень напрягали.
– Его будто подменили, – прошептал Егер.
– Не думай, что я так просто это забуду, – прошипела пристыженная Амо, кипевшая от злости.
Оставалось надеяться на благоразумие Летиции, которую точно посетила мысль нанять киллеров в городе. А что? Это не академия, никто ничего не докажет, тело выкинут в городскую речку и скажут, что это я сама от чувства вины сделала. Хотя его не было. Ни капли. Очень странно, никогда не замечала в себе такой характер. Меня не обзывали в школе, да и ситуаций, похожей на сегодняшнюю, никогда не было, но я бы предпочла просто отмолчаться, проглотить обиду. Так почему так не сделала? Откуда столько смелости в этом мире?!
Не успев придумать объяснения изменениям в характере, потрясенно замерла перед видом на главную площадь столицы, города Милона. Казалось, он был совсем рядом, но каменный забор разграничивал два мира – Академию с ее уютными улочками, пугающими парками, волшебством на каждом шагу и промозглый с холодным влажным воздухом, запахом моря и серовато-кремовыми постройками города, где было место магии, но она нещадно растворялась на огромной территории. Столица, вопреки всем ожиданиям, не потрясала многометровыми башнями, причудливыми скульптурами или, по примеру нашей столицы, многокилометровыми пробками среди металлических джунглей офисов. Здесь было уютно: двухэтажные домики с черепичной крышей, брусчатка, по которой неслись не только магические омнибусы, но и наездники на скакунах, порой в окошках домов вспыхивали огоньки, после чего из домовых труб вылетало в небо облачка волшебства.
Альман потратил двадцать минут, чтобы объяснить нам, то есть опьяненным свободой керам, правила поведения и милостиво позволил бродить на вольном выпасе. Я даже не сразу поверила, что могу идти куда угодно без надзора, для уверенности минут десять потопталась на месте, а, сделав шаг в сторону булочной и не заметив слежки, радостно побежала подкрепляться. В последние дни приходилось играть зелмянку – все вкусное было под запретом. Правда, иногда мне казалось, что Эр просто стал следить за моей фигурой. Наплевав на уровень холестерина и сахара, умяла два куска торта, глядя в окошко пекарни «Сатурс». Чудесное ощущение. Казалось, что за окном Париж, в календаре значился 1890, а я благородная дама, которую муженек отпустил развеяться…
Я с любопытством гуляла по улицам, разглядывая местные достопримечательности и пытаясь высмотреть издалека массивную крепость императорского дворца. Город из-за просторных улиц с тысячами маленьких домиков растягивался по побережью на многие километры, отчего обойти его пешком было делом проблематичным, а ехать на омнибусе непонятно куда, было страшно. Впрочем, для знакомства мне хватило и центра. Насладившись архитектурой, начала рассматривать жителей, осторожно заглядывая в их задумчивые лица. Что ж, здесь все спешили по своим делам, зевак было не так много, зато дам, прогуливающихся под ручку с кавалерами хоть отбавляй. Здесь не было нищих и бедных, но разница в положении специально выставлялась на показ, внешний вид и общественный статус определял отношение в столице. Меня, например, в кашемировом пальто обслужили без очереди, а потом велели передать лучшие пожелания родителям.