Пальцы стискивают теплый амулет на шее, подаренный Полом. Всего лишь неровный плоский диск с выдавленным изображением раскидистого дерева и огромной змеи, копошившейся у самых корней. Это напоминание ему. Как бы им ни было тяжело, всегда бывает хуже. Он должен справиться со всем этим дерьмом и вернуться.
Одной рукой застегивать мелкие пуговички рубашки сложно, но он справляется, затратив на это слишком много времени. За этим плащ, болезненно вдавливающийся деформированными пластинами в синяки. И последними перчатки, вновь стиснувшие кожу. Странно, но это дает почувствовать себя увереннее, даже без оружия, тщательно извлеченного из плаща. Ну, почти… На самом деле, полностью обезоружить его было бы сложно, особенно не зная обо всех потайных карманах.
Он осторожно извлекает небольшой острый нож, который очень удобно спрятать в собственной руке. Не думал же Граймс, что он и правда поверил в тот бред. Его не так уж и легко провести.
Дэрил нажимает на ручку, слушая тихий щелчок. Взору открывается все та же небольшая гостиная, вот только теперь через окно проникают лучи солнца. Уже день, Дэрил проспал слишком долго. Но сейчас это не так уж и важно. Шейн тоже здесь, устроился в глубоком мягком кресле. Вот кто действительно ничему не учится.
Заметив его, Уолш напрягается, взгляд быстро мечется к соседней двери, за которой, видимо, скрылся Рик. Это только на руку Диксону. На губы сама выползает болезненная ухмылка, тонкое лезвие скользит между пальцами, показываясь всего на миллиметр.
Шейн чувствует угрозу, это видно по нему, по тому, как появляется венка на его виске. Но пока не знает, что делать. Самодовольный ублюдок.
— Ты… — хрипло выдыхает тот, облизывая губы. — Рик говорил, что тебе нужно хорошо отдохнуть. Ты сильно пострадал.
— Да неужели, — фыркает Дэрил. — Интересно, и кто виноват во всем этом дерьме?
Диксон медленно, неспеша приближается. И это не из-за того, что он не хочет спугнуть этого идиота, а из-за тянущей боли, разрывающей мускулы при каждом шаге.
Уолш недоуменно моргает.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Рик сказал, что что-то произошло ранее, из-за чего сейчас все это, — он взмахнул руками. — Но я ничего не помню. Я не понимаю, почему ты тогда на меня напал и вообще что я здесь делаю, — неуверенно добавляет он.
— Хмм… — Дэрил сделал вид, что задумался. — Ну тогда это, конечно же, все меняет.
— Слушай, я действительно не знаю, какие у тебя претензии ко мне. Но давай все обсудим. Мы же разумные люди.
Разумные люди, да?
— Вот ты скажи мне тогда, какого хуя я должен делать с человеком, который собирался меня прикончить?
Шейн замолкает, неожиданно теряясь.
— Я, блядь, святым тут даже не пытаюсь заделываться. Но я ничего не сделал, когда ты меня попытался трахнуть, — Уолш вздрагивает, — заебывал меня своим дерьмом. И я что, должен засунуть все это себе в задницу, даже когда ты меня чуть не убил? Не слишком ли много от меня хочешь?
— Но я этого не помню! — возмутился Шейн.
— Думаешь, меня это волнует? — хмыкнул Дэрил. — На самом деле, у нас есть всего два варианта. По одному ты выпилишься сам. Можешь перерезать вены, как вы, гребанные аристократы, любите делать. Можешь спрыгнуть из окна или кинуться к одной из тварей. В общем, на твой вкус, ублюдок. Либо проблему решу я. Ты же не веришь, что Граймс сможет всегда следить за тобой? К примеру, сейчас его здесь нет.
— У тебя нет оружия.
Тут уже Диксон не сдержал тихого смешка. Черт, это было даже интересно, действовать не так, как обычно. Он мог бы увидеть труп ублюдка на этом полу, прирезать Граймса, а мог заставить Уолша самого решить эту проблему.
Одно движение, расширенные в ужасе глаза Шейна, и лезвие, зацепив складку куртки на плече, на сантиметр входит в обивку.
На секунду, на безумно короткую секунду, Дэрил все же успевает уловить красноречивый блеск в глазах. Уолш может провести кого угодно, но не его.
— Все в порядке?
Рик замирает на пороге, рассеяно переводя взгляд с одного на другого. Вот только он интересует Дэрила меньше всего. К нему практически нет претензий. Ну бросил, хрен с ним, Диксон может это забыть. Вряд ли он действительно планировал все это, по крайней мере, сейчас, смотря на него, действительно казалось именно так.
— Дэрил, тебе нужно лежать, — обеспокоенно говорит мужчина. — Я обработал твои раны, но они действительно плохие.
— Тебя это меньше всего касается, Граймс.
Рик прикрывает на секунду глаза и тяжело выдыхает, как будто пытаясь сдержать себя. А может его, так же как и Дэрила, уже бесит все это накопившееся говно.
— Черт, Диксон, — неожиданно выдает Рик, делая шаг к нему. Пальцы болезненно впиваются в руку. — Думай, как хочешь, но я провел целый час, обрабатывая твои раны. Так что будь добр, цени чужой труд.
— Тебя никто и не просил.
— Меня и не нужно просить. Я делаю только то, что должен делать. И продолжу так поступать.
Мужчина поджал губы, в глазах ослиное упрямство. И сейчас он напоминает того себя, которого Диксон видел только во время нападений. Сосредоточенный, уверенный Граймс, собирающийся довести дело до конца.
— Может, мне тебя прирезать к черту, чтобы не лез, — фыркает Дэрил, вырывая руку из крепкой хватки.
— Можешь мне не верить, но я даже не буду особо сопротивляться. Ты имеешь на это право.
Дэрил вздрагивает, непонимающе смотря на Граймса. Он же не серьезно?
Граймс вытягивает нож, заставляя его сделать еще один шаг назад, вот только идти-то уже некуда, он и так у стены. Рик переворачивает оружие, протягивая рукоять к нему. Острое лезвие смотрит в широкую грудь, почти протыкая кончиком серую ткань.
— Чертов придурок, — теряется Дэрил.
— Возможно, — легко соглашается Граймс. — Зато я отвечаю за свои слова.
Что-то Диксон в этом сомневался. Он сжимает предложенную рукоять, внимательно наблюдая за реакцией. И ничерта не получает. Рик все так же открыто смотрит ему в лицо, даже не собираясь ничего менять. Психопат чертов. А ведь можно было бы воспользоваться… Дэрил мотает головой. Даже у него есть принципы.
Диксон упирается ладонью в чужую грудь и довольно сильно толкает мужчину, заставляя того все же отступить.
— Псих, — бормочет он едва слышно.
Дэрил бросает быстрый взгляд на замершего Уолша. Не нравится идея остаться с ним наедине? Вот и правильно. Диксон не такой добренький, как его дружок.
Он забирается в свою сумку, закрепляет пояс с ножнами, возвращает во внутренний карман тонкие ножи против Призраков.
— У нас же не возникнут проблемы? — интересуется Рик, наблюдающий за всем этим.
— У меня — нет, — парирует Дэрил, извлекая и бутылку с водой и делает большой глоток.
Так-то лучше.
— Я тебе доверяю, — неожиданно выдает Граймс, заставляя его замереть. — Но тебе все же стоит отдохнуть. Выдвинемся завтра с утра. Сегодня уже поздно.
Дэрил приподнимает бровь. И когда Граймс начал указывать ему? Нет, не то чтобы его слова были неразумны… Хотя теперь у Дэрила появилось желание сделать все наоборот.
Боль снова прошивает позвоночник, когда Диксон приподнимает рюкзак. Да уж, паршивенько все. К черту, ему действительно нужно отдохнуть. И Дэрил вновь запирается в комнате. Падает на заляпанное кровью и въевшимися темными пятнами слизи покрывало и прикрывает глаза, накрывая лицо рукой. Нужно было что-то придумать.
На следующий день он чувствует себя немного лучше. Тело все так же болит, кости не срослись, раны не затянулись, да и глупо было бы надеяться на обратное. Зато шум в голове пропал, и он относительно трезво мог соображать, удивляясь собственному терпению вчера.
Он зло скалится, когда вновь видит Уолша. Мужчина ежится, вскидывает голову, упрямо встречая его взгляд. Вот только там, глубоко внутри, Диксон легко распознает страх. Боится, сука, осознает, что Дэрил не шутит. Интересно, как двигаются в этой бошке шестеренки, пытающиеся найти выход. То, что тот не решится самостоятельно выпилиться, Диксон был уверен. Вот только что этот ублюдок предпримет сейчас, когда его поставили в тупик?