Грибы становятся все больше, шар размером с голову покачивается на теле кролика. Покрытые мелкими колючими ворсинками створки дрогнули, слегка приоткрываясь, выпуская в воздух еще одну струю спор. Маленькая пушистая тварь, так понравившаяся в прошлый раз Рику, камнем падает на мягкую землю. Бесцветные словно запутанные нитки корни раздвигаются, захватывая и это тельце, покрывая его. Алые капли крови поступают в грибницу, разукрашивая ее, позволяя разглядеть сложную систему, уходя все глубже в лес.
Было так мерзко наступать на них, чувствовать, как лопаются под ногами упругие шарики, извергающие недозрелые споры. Белесые нити заползают на ботинки, цепляются за них, разрываясь при каждом шаге, пачкая липкой вонючей жижей.
Это настоящее кладбище, по которому можно изучать тварей. Кролики, собакоподобные существа, вообще непонятное нечто, крысы, лягушки и даже… Похоже, Дэрил ошибался. Тот Призрак был не первым.
Мурашки бегут по позвоночнику, и Диксона слегка передергивает. На еще одно дерьмо больше. Теперь нужно быть еще внимательнее.
Наконец-то земля под ногами вновь становится твердой, грибы остаются позади, воздух избавляется от невероятной вони. И Дэрил сдергивает с себя повязку, сплевывает на землю, избавляясь от горького привкуса во рту, язык разбухает и немеет. А этим двоим хоть бы хны. У них-то нормальные респираторы, которые так просто даже на черном рынке не найдешь.
Дэрил высовывает кончик языка, сжимает его пальцами, ощупывая припухшую поверхность. Странное ощущение. Как будто язык уже и не его.
— Что случилось? — мгновенно интересуется Граймс, опять суя нос туда, куда не нужно.
Что самое паршивое, Дэрил даже послать его не может. Было такое хорошее подозрение, что из этого выйдет что-то уж совсем смешное. Он не паяц, чтобы радовать людей. Поэтому вместо ответа, Диксон только пожимает плечами, надеясь, что Рику это будет достаточно и тот наконец-то от него отстанет. И, видимо, действует, или же Граймс наконец-то понимает, что лишний раз его трогать не стоит.
Они останавливаются, пропуская большую, покрытую отвратительными сочащимися бородавками улитку. Впрочем, двигалась она довольно быстро, оставляя за собой четкий след слизи. Уже знакомый им изумрудный жучок сел на плотную раковину, видимо, решив, что это дерево. Быстро побежал вниз, к длинному тельцу, надеясь проникнуть внутрь и высадить свои яйца в пока еще живую тварь. Но вместо того, чтобы пробраться через плотную кожу, он просто застревает в ней, словно муха в киселе. Длинные усики нервно дергаются, и это единственное, что он сейчас может, пока слизь справляется с крепким панцирем, просто разъедая его.
— Полагаю, этого тоже касаться не стоит, — пытается пошутить Шейн. Так и крича всем своим видом: «Ну, заметьте меня!».
— Даже от мысли мне тошно, — передергивает плечами Рик, наконец-то реагируя на мужчину.
Улитка, словно услышав их слова, поворачивает в их сторону один глаз и останавливается, заставляя мужчин заткнуться. Тело начинает поворачиваться, не спеша, даже грациозно. Вместе с движением ее тела, вертится и ее глаз на щупальце, ни на секунду не упуская из поля зрения живых существ. Не самое приятное зрелище.
Дэрил делает пару шагов в бок, прижимается к стволу, для существа полностью сливаясь с ним. Все же у этих тварей, как и у меньших собратьев, зрение было похуже человеческого.
Между тем бородавки испускают еще больше слизи, в нос бьет приятный запах свежескошенной травы и хвои, с примесью еще чего-то непонятного, однако так же приятного.
Уолш делает шаг назад, выхватывая нож. Вот только смысла от того, что он порежет ее, практически никакого. Тело у них довольно выносливое, не зря же живут в лесу. А вот если ее слизь попадет, к примеру, на руку… как не смывай, после нее ничего не останется, разъест до костей.
Проблему нужно решать, причем быстрее. А то эти двое действительно окажутся съеденными глупой улиткой. Какая забавная была бы смерть.
Уолш машет ножом, лезвие задевает щупальце, легко отрезая его. И то заваливается, прилипая к телу. Собственный яд быстро справляется с податливой плотью, оставляя от нее только сероватое, быстро исчезающее пятнышко. Впрочем, улитку это не особо заботит. Отрезанное щупальце уже начинает зарастать, с него перестает капать зеленоватая кровь, быстро образуется рубец, а совсем скоро здесь будет уже новый глаз.
Нужно выручать идиотов. Дэрил ловко извлекает из кармана зажигалку и пузырек с зажигательной смесью. Достаточно всего несколько капель, и ветка загорается, словно отличнейший факел. А дальше дело за малым.
Улитка наконец-то замечает его, скашивает второй глаз, видимо, раздумывая, кого бы задеть первым. На огонь она реагирует практически так же, как и Призрак на ветку — никак. Глупая тварь, ничего не поделаешь, мозгов у нее нет. Не особо жалея, Диксон подносит ветку к уродливой морде. Та искажается, улитка дергается, то ли в последней конвульсии, то ли действительно надеясь убежать. Но ее плоть ссыхается, от ожогов закрываются увлажняющее тело бородавки, и последним ударом Дэрил просто погружает факел в то место, где тело уходит в раковину. Вкусно тянет слегка подгоревшим мясом. Но даже от мысли о том, что может понравиться запах, тянет на тошноту.
Однако уходить нужно побыстрее, не все такие привередливые, как они. И то, что хищники здесь появится очень скоро, можно было даже не гадать.
А между тем все чаще и чаще через кроны деревьев пробиваются пучки света, высушивающие почву. Зато и чаще попадаются лягушки, уже хорошо знакомые им, мелкие, с интересом смотрящие на них со своих укрытий, но не нападающее. Одна, правда, как бы издеваясь, прыгает Рику под ноги, сразу же напоминая Дэрилу о том неловком случае. Но в этот раз мужчина ведет себя правильно. И просто перешагивает ее, игнорируя.
— Чего улыбаешься? — сурово говорит мужчина, бросая на него хмурые взгляды. — Два раза я на подобное не поведусь.
Хм… что-то говорит ему о другом. Рик совсем недавно тянул свои загребущие ручонки к жуку, а вспомнить ту тварь у костра… Граймсу точно не следует бывать в подобных местах.
— То не считается, — обиженно бурчит Рик, как будто улавливая его мысли. — Не считай меня за идиота!
Да уж, удивительно, что он к той улитке не пошел обниматься. Или не решил собрать букетик из грибов. Бестолковый человек он, бестолковый.
Граймс неожиданно довольно крепко хлопает его по спине, так же давя ухмылку.
— И вообще я здесь в первый раз, так что мне простительно, — заявляет он, гордо поднимая нос.
Дэрил покачивает головой. Как с ним вообще разговаривать? Как он ни сдерживается, с губ все же слетает тихий, глухой смешок.
— Так тот жук не первый? — интересуется Шейн, влезая в разговор.
Даже пытается протиснуться между ними, но Граймс незаметно сдвигается, не давая места, и Уолшу просто приходится принять свое положение позади них.
— Первый, первый, — кивает Рик. — Это Дэрил так… грибов нанюхался.
А вот за это можно даже получить. Диксон бросает быстрый взгляд на Граймса. Толкнуть бы его в этот ручей, чтобы промок до самых трусов, а там посмотрим, как ему весело будет.
— Да, Чупакабра?
Дэрил удивленно моргает, теряя дар речи. Это было оскорбление, или он чего-то не понимает?
— Что? — выдыхает он, еле ворочая языком.
— Ты уже второй день ходишь с ветками в волосах. Я не говорил, мало ли, может, тебе это нравится. А так ты, конечно, выглядишь очень мужественно, — зачем-то добавляет он.
Дэрил дергается, когда Рик тянет к нему руку.
— Я просто достану ветку, — спокойно говорит мужчина, действительно выпутывая из волос деревяшку. Даже демонстрирует ее Дэрилу, словно пытаясь доказать свою правоту. — У тебя здесь целое гнездо. Если позволишь, я помогу избавиться от этого.
Пальцы неосторожно касаются шеи, пуская по затылку теплые мурашки. Необычное ощущение. Не то чтобы это было действительно неприятно. Но Дэрил не уверен, что захочет вновь испытать это странное щекочущее ощущение. Так что он отрицательно мотает головой. Сам разберется.