— Странно…
— Загуляла, бывает.
— Нет, мы должны в Бодрум ехать сейчас. Может, так крепко спит? — Парень пожал плечами. — Мы можем сходить, постучать?
Марат кисло посмотрел на Ивана. Тот достал двадцать долларов и незаметно ему передал. Парень сразу воодушевился.
— Ладно, пошли.
— Ключик универсальный на всякий случай захвати, — шепнул Иван.
Они поднялись на нужный этаж, подошли к двери. Стучали настойчиво, но им не открыли. Иван велел Марату отпирать. Тот так и сделал.
Они зашли в номер. В нем никого. Но постель примята, влажное полотенце на спинке стула, полно вещей, в том числе с бирками, и они сложены стопкой возле спортивной сумки. Очевидно, не влезли в нее. Однако ни документов, ни кошелька, ни планшета, ни телефона, зарядников тоже нет. Будто человек взял с собой только самое необходимое и сбежал второпях.
— Ты знаешь девушку, что занимает этот номер? — спросил Иван.
— Я ночной портье, вижу только тех, кто с дискотек возвращается. Она тусовщица?
— Нет.
— Как выглядит?
— Высокая голубоглазая блондинка.
Мужчины вернулись к лифту, спустились на нем вниз.
— Постой-ка… — Марат призадумался. — Выходила одна такая поздним вечером.
— А точнее?
— Я заступаю в одиннадцать. Где-то через полчаса, может, сорок минут, она из лифта буквально вывалилась, сдала ключи…
— Сдала?
— Ну да. — Парень зашел за стойку и проверил ячейку под номером «709». В ней лежал знакомый Ивану ключ, самый обычный, не пластиковый, с брелоком, подключающим электричество в номере.
— Так что ж ты не проверил сразу? — Марат пожал плечами. Забыл, типа. — И куда девушка направилась?
— К воротам. Мне показалось, в машину села. Но я не уверен.
— Камеры есть?
— Да, но…
Иван достал пятьдесят долларов, положил их под рекламный буклет на стойке.
— Давай, посмотрим.
— Только встань чуть левее, заслони камеру в лобби. — Иван переместился. — Так, вот она. Я сейчас экран поверну, ты только быстро смотри. Твоя?
Да, это была Таня. В джинсах, толстовке, кроссовках, с небольшой сумкой на плече. Она перекинула ее через грудь, покидая здание. Оказавшись за воротами, стала озираться. К ней через несколько секунд подъехал неприметный седан. Вроде бы «Хендай», номеров не видно, а цвета в темноте не разобрать. Таня нырнула в салон, сев на переднее сиденье, и авто умчалось.
— Брат, да ты не расстраивайся так, — услышал он голос Марата. — Это курорт. Тут женщины берут от жизни все.
Таня променяла его на какого-то другого мужика? Как в такое поверить? Они же были чуть ли не единым целым…
Но факты! Против них не попрешь. Сбежала и даже не удосужилась написать ему что-то.
Иван собрался уйти, но, сделав несколько шагов к дверям, остановился, развернулся и попросил Марата дать ему распечатку Таниного паспорта. Тот заиграл бровями, забухтел, что не положено, видно, хотел еще денег выманить.
— Не наглей, — строго проговорил Иван.
Тот послушался. А потом еще одной милостью одарил:
— Ты свой номер оставь. Если она появится, наберу.
Кивнув, Ваня записал телефон на бланке отеля.
В Бодрум уже не хотелось. Он покатался по окрестностям, чтобы развеяться, но это не помогло, и Иван вернулся домой.
Поспал, потому что поднялся рано и по будильнику. Поел. Сходил в супермаркет за виски. Выпил граммов двести, но, не получив должного эффекта, убрал бутылку в холодильник. Иван маялся. И все набирал Таню.
К вечеру он решился позвонить другу Мишке Хромченко. Тот работал в органах. Иван старался не злоупотреблять его помощью и обращался к майору МВД всего несколько раз, всегда по работе. Тот никогда не отказывал.
— Салют, Ванек! — радостно возопил Миша. — Вернулся, что ли?
— Нет, пока в Турции.
— И как там?
— Тепло.
— Что-то голос у тебя грустный.
— Мне, Мишаня, разбили сердце.
— Да ты что? И кто же?
— Татьяна Алексеевна Мазаева из Москвы. — И вкратце рассказал о произошедшем, естественно, избегая всех романтично-интимных подробностей. — Вот сижу, кумекаю, что это было? Поматросила и бросила или?…
— С ней что-то случилось?
— Она сама вышла из отеля, никто ее не уводил насильно, села в машину…
— Может, муж за ней приехал, и она решила к нему вернуться?
— Или она и не разводилась с ним, просто разъехалась?
— Поматросила тебя и бросила, получается. Прав ты, Ванек.
— Но Таня была такой искренней…
— У тебя ничего не пропало? — насторожился Мишаня.