Кто может устоять перед одним щелчком? Не так много людей. Это ловушка, и, однажды кликнув, они откроют мне лазейку в свои электронные жизни.
Я смогу пройти через их файлы, проверить историю браузера. Если мне повезет и у них есть веб-камера, я смогу включить ее и посмотреть на них. Я буду внутри, и они ничего не заметят.
Я протираю рот рукой и понимаю, что меня все еще трясет. Я устала, и дрожь все ухудшает. Она заставляет меня чувствовать себя слабой. Уязвимой.
Список файлов на флешке всплывает на экране. Это занимает всего минуту, но я прокручиваю папки с файлами, пока не нахожу то, что хочу загрузить. Есть несколько вещей, лучших, чем отлично написанный программный код. Это другой язык. Черт, это другой мир — один из тех, что я создала. В цифровом мире я могущественна.
В реальности... не так все хорошо. Моя голова раскалывается, я вижу расплывчато. Я засовываю руку в ящик стола, чувствуя толстый оранжевый пузырек с лекарством, и вытаскиваю его.
Я вставляю вирус — ввожу ссылку в письмо, всухую проглатываю две таблетки и нажимаю отправить, немедленно чувствуя себя лучше. Тот, кто поставил меня себе в цель, станет моей же добычей.
ГЛАВА 7
Удивительно, как можно переоценить желаемое. Я хотела
его так сильно, но когда получила... наступила
тишина, которая рассказала мне, что я все так же одинока. — 23 страница из дневника Тессы Вэй
— Вик?
Я лежу на кровати лицом вниз, пуская слюни. Мои кости — полная каша, но голова больше не болит.
— Вик!
Черт! Я переворачиваюсь в вертикальное положение. Брен парит в моих дверях, как будто что-то невидимое не дает ей зайти в комнату. Одной рукой она перебирает жемчужное ожерелье на шее.
— Лора пришла проведать тебя. Она принесла тебе задание по математике.
Я прищуриваюсь. Что? Математика? Я прижимаю язык к гортани, проглатывая злое выражение лица. У меня нет математики с Лорой.
— Можешь принять гостью? — спрашивает Брен. — Знаешь, я могла бы принимать записки, пока ты не поправишься.
Я запускаю руки в волосы, пытаясь запустить мозги.
— Нет-нет! Не надо. — Я поднимаюсь с кровати и понимаю, что легла в постель в кроссовках. Голубую простынь исполосовали бледные пыльные дорожки. — Прости, я немного торможу сегодня.
Брен отпускает жемчужины, и ее руки сжимаются в кулаки. В какой-то момент я думаю, что она набросится на меня, потрогает лоб, проверит пульс.
Давай, выстрели в меня своим заботливым взглядом.
— Почему ты заторможена? Ты снова заболела?
— Нет, я просто приняла эти таблетки.
Брен шумно вздыхает.
— Наркотики?
О Боже. Это эффект от слишком долгого просмотра передачи с доктором Филом. Брен уверена, что после детства с моим отцом я стану Линдси Лохан.
— Разновидность. Я принимаю их по рецепту доктора Норкут. Она предложила мне их сама, когда у меня разболелась голова.
Широкая улыбка светится на лице Брен. Он выглядит... гордой?
— Они помогают тебе?
— Хм, ну, я собиралась спать, так что... думаю, да.
— Это хорошо. Хорошо. — Брен сильно кивает, как будто забивает что-то болтающееся. — Тебе нужно поспать. Доктор Норкут говорит, что твои бессонница и мигрени связаны с уровнем стресса.
— Ага.
— Я скажу, чтобы Лора пришла в другое время. Тебе нужно отдохнуть.
— О, нет! Не надо. — Я улыбаюсь Брен, как будто моя голова не плывет и «найди меня» не выстраивается в напев. — Я чувствую себя намного лучше, Брен. Надо просмотреть задания. Не хочу отстать.
Губы Брен вытягиваются в тонкую линию, как будто она не хочет соглашаться.
— Хорошо, если ты уверена.
— Абсолютно.
Она поворачивается в коридор и кричит:
— Ты можешь подняться, дорогая.
Кто-то топает вверх по лестнице, и Лора появляется в дверях с черными глазами, настолько черными, что таких не было даже у моей матери. И все равно она улыбается как в рекламе зубной пасты.
— Спасибо, миссис Каллавей!
— Не за что, милая. — Брен улыбается Лоре, но ее взгляд задерживается на лице девочки, как будто она беспокоится. — Скажите, если вам что-нибудь понадобится.
— Конечно! — Лора ждет, пока Брен спустится вниз, и затем хлопает дверью. — Знаешь, когда ты стоишь с таким открытым ртом, ты выглядишь как Брен. Это как-то очень странно.
— Что с тобой случилось?
Ее улыбка становится шире.
— Ты должна спрашивать, что случилось у другой девчонки.