— Так говоришь, у тебя все добровольно, Саркис? Без принудиловки? А как ты мне тогда это объяснишь? — он махает перед носом Саркиса моей писаниной.
— Ты, — задыхается тот от гнева и обкладывает Гену отборными матами, — так ты мне отплатил, да? Гнида! — он хватает его за воротник и несколько раз ударяет о стену. Арсен с охраной удовлетворенно наблюдают.
— Ладно, оставь его, — снисходительно говорит Арсен. — Много он должен?
— Пятнадцать, — стонет отчим, сползая на пол, и Ямпольский меняется в лице.
— На тебе прикид сейчас на десятку, сволочь! И ты посмел к ней свои поганые руки тянуть?
— Я отыграться хотел, — Гена подтягивает к груди согнутые в коленях ноги, — я потому на аукцион и поехал, чтобы выбрать, что больше за нее даст…
Арсен сжал и разжал пальцы, еще раз пробежался глазами по исписанному листу и выдал:
— Значит так, Гена, хочешь жить — отдавай долг. Только деньги придется самому заработать.
— Где? — кривит губы отчим.
— Продадим тебя на аукционе, — ухмыляется Семен, он мне уже начинает нравиться. — Саркис подсобит. Ты же у нас целый, нераспечатанный? Или может…
Арсен тоже усмехается. Не думала, что он так умеет — недобро, одними уголками губ. Саркис тот, напротив, чуть не плачет. Гена мечется испуганным взглядом между Семеном, Арсеном и Саркисом. Ямпольский говорит:
— У меня. Я беру тебя на работу. Есть один человек, хороший, ему светит пятнадцать лет строгого режима, вот ты и пойдешь вместо него. А я за это твой долг уплачу и твоей семье зарплату платить буду каждый месяц.
— Мне так не подходит, — на щеках Гены горят лихорадочные пятна, — я требую альтернативу.
— Хорошо, — соглашается Семен, делает знак, и двое других охранников поднимают отчима с пола под заведенные за спину руки. — Будет тебе альтернатива. За городом окружную делают, там асфальтоукладчик стоит мощный, сделаем из тебя, Гендос, новый автобан.
— Нет, — кричит тот, вырывая руки, — я согласен.
— Правильно, — кивнул Арсен. — Будешь хорошо себя вести, выйдешь раньше за примерное поведение. Пока в подвале посидишь, охладишься, а с утра поедешь показания давать. Мы, пожалуй, тоже поедем, похоже, нас тут ужином кормить не собираются. Пойдем, Агата.
Саркис протестующе лопочет, но я вижу только протянутую руку и цепляюсь за нее, как утопленник за спасательный круг.
*Хаммер прайс (Hammer price) — цена, по которой был продан выставленный на аукцион товар (англ.)
Глава 5
Арсен раздумывал, куда везти Агату. Предложил домой, но она вцепилась в полы пиджака и побледнела, как будто бы он на кладбище ее собрался отвезти. Похоже, теперь ей дома везде отчим мерещиться будет. Ладно, успеет еще домой, пускай сменит обстановку, а за вещами можно и позже ее отправить. Вместе с охранником.
Он смутно представлял, как оно будет дальше, но то, что Агата в прежнюю жизнь возвращаться не должна, понимал, кажется, даже Саркис. Арсен подумал, и решил везти ее в отель, к себе в квартиру это был бы точно перебор.
После рождения сына Ямпольский собрался перевезти семью за город, но дом пока был только в проекте, они с женой никак не могли подобрать подходящий участок. В который раз Арсен задумался о собственном отеле — многоэтажном, с собственными апартаментами и панорамными окнами на самом верху.
Когда-то этот город будет его, и отель у него тоже обязательно будет. Всему свое время, зачем отвоевывать то, что потом можно будет просто взять?
— Агата, ты голодна? — обратился к притихшей на заднем сиденье девушке. Та вздрогнула и мотнула головой.
Хорошо этим малолеткам, а вот у него обмен веществ как у домны — прямо беда целая. Надо Семена отправить в ресторан, пусть заказ сделает, и чтобы в номер доставили, пока Арсен с Агатой беседовать будет.
То, что воспитательную беседу провести придется, Ямпольский понимал, но и приблизительно не представлял, как начать. «Зачем ты согласилась?» или «Ты что, не видела, какое дерьмо твой отчим?»
Если бы он не знал Януша, еще можно было что-то спрашивать. Но Дворжецкий трясся над дочерью, выпуская из дома только под конвоем и оберегая от всего мира. Вот и дотрясся.
В глубине души Ямпольского мучила совесть. Януш не был ему другом, но отношения между ними сложились вполне приятельские. Дворжецкий доверял Арсену, вот только жаль, к правильным советам прислушиваться не стал.
Арсен говорил не связываться с сомнительными камнями, а Януш хотел больше денег. С его маниакальной идеей выдать Агату замуж за парня из приличной семьи нужен был капитал. Куда влез Дворжецкий, Арсен так и не узнал, Лера как раз была беременная, когда Януша убили при загадочных обстоятельствах.