10:55 Февральской революции, 29
«Сижу на балконе на своем 20 этаже, буквально над городом. Читаю Вулфа. Нашел потрепанную и в уголке погрызенную собакой бумажную книгу. Страницу за страницей живу чувствами героя, учусь складывать буквы в слова, простые чувства – в сложные, как это делал он. Тону во всех этих звуках, «затопляющих волны ветра»…
– Ты можешь хотя бы сейчас оторваться от своего квалиаграма и побыть со мной? – такси везет нас по городским пробкам, а я, задумавшись, опять включил такие неуместные воспоминания.
– Да, прости. Как прошел твой день? – беру ее за руку. Жест извинения. Жест внимания.
10:55 Февральской революции, 29
«Вулф пишет так, как будто все эти людские чувства – не просто маленькая красивая деталь нашей реальности. Не специи для раскрытия вкуса блюда, а само блюдо. Как будто где-то существует мир чистых эмоций, а мы, подключенные к нему животные, лишь изредка можем его коснуться, чтобы на краткий миг испытать любовь, благоговение, грусть или страх. И всё это время, проходящее сквозь пространство, нужно лишь для того, чтобы снова упасть на ту поляну, где тысячи красок, тысячи ароматов и тысячи теплых лучей, как губку, напитывают нас жизнью»
Медленно мою руки в туалете, настолько медленно, что кто-то может посчитать меня повернутым на чистоте. Но недостаточно медленно, чтобы досмотреть всё до конца.
«Я не очень следил за сюжетом книги, но ведь мы пьем вино не для того, чтобы узнать, что там на дне. Каждый раз, когда Вулфу не нужно было рассказывать о событиях, он как будто раскрашивал небо, выпуская на волю свою колонию бабочек. И возвращал их обратно, когда кто-то просто шел или говорил.
Я читал и удивлялся, как по-разному мы видим свет сквозь темные шторы нашей физики. Кто-то замечает лишь отдельные фотоны, пробирающиеся между стройных рядов нитей, а кому-то приходится щуриться от бесконечных солнечных волн извне. И все вместе греемся, как кошки у обогревателя».
Сушилки для рук. Обожаю. Они никогда не сушат руки хорошо. И никогда не сушат их быстро. Еще немного осталось.
«Выкладываю это квалиа в ленту. Пишу кучу хэштегов. Отчаянная попытка в нелепой надежде, что она сама меня найдет. Заканчиваю чтение. Выключаю свет. Иду спать».
Второй звонок. Надо поторопиться. Фуги Баха сами себя не послушают.
30.07.2036
08:45, пробка возле «Калины»
«Перечувствываю вчерашнее квалиа в своей ленте. Какая глупость. Блюда, шторы, бабочки… Я куда-то не туда повернулся умом, пытаясь понять эту охотницу за серотонином. Спасибо конечно, но надо жить дальше.
Автовоспроизведение включено.
Может, я недостаточно умен для нее? Ну как вот говорят, есть логический ум, а есть эмоциональный. Или она сама не планировала общаться – у нее там своя война, эта смелая девушка не хотела подвергать меня риску. Как здорово, что рядом всегда мой мозг, который найдет способ сохранить самооценку.
Найдено 1 похожее квалиа/Отмена.
Нет, в конце концов, я тоже чего-то стою, и мы просто разные. Как два пазла, которые, кажется, друг другу идеально подходят по рисунку. Ты с силой вжимаешь один в другой, а потом понимаешь, что там остается маленький зазор, и он рушит идеальную картину… Стоп, что это?»
Бах усыпляет. Откуда-то справа от меня доносится тихое сопение. Сосед впереди периодически роняет голову на грудь и резко поднимает её после толчков в бок от спутницы. Единственная и неповторимая прикорнула на моем плече. Чувствую неловкость, но не могу удержаться и включаю продолжение старой истории.
08:47 пробка возле «Калины»
«Девушка на скамейке в парке тонущего в солнечном тепле города сворачивает вкладку с книгой Вулфа. В волнении замираю, и квалиаграм толкает меня в океан чувств. Ее сознание еще летит в послекнижном шлейфе, продолжая катать на языке кусочек последней авторской метафоры. Встает и идет по тротуару, и тут я понимаю, что это больше похоже на то, как червячок ползет внутри яблока, наслаждаясь мякотью плода в любом направлении – она словно прикасается к чувствам каждого проходящего человека. Уставшей и смотрящей куда-то вниз девушки на пробежке. Приторно сюсюкающей мамочки с коляской. При этом продолжает отзываться на каждый скачок эквалайзера ее собственных эмоций – улыбается гладящему ее щеки ветру, любуется всплывающими в памяти образами из книги.
Она очень не хочет терять улетающее, как хвост кометы, книжное послевкусие. Хочется еще немного побыть в этом состоянии, когда тебе открывается вторая версия оптической иллюзии. Девушка чувствует, что этот холодный мир наполнен эмоциями, и каждый может испытать лучшие из них, стоит только дотянуться…»