— Прости. Я совсем забыл, что добираться сюда из города дорого. — Флинн хмурится. Я вижу, что его что-то тревожит, поэтому смягчаюсь.
— Не извиняйся. Да и дело не в деньгах вовсе. Я не злюсь. — На лице Флинна появляется подобие улыбки — максимум, на что он сейчас способен — и он отходит в сторону, пропуская меня в дом.
— Флинн! Твоя подруга уже пришла? — слышу я второй голос, незнакомый мне и напрягаюсь. По лестнице спускается какой-то парень по виду, того же возраста, что и Флинн. У него чёрные короткие волосы, прямой нос, на котором удерживаются очки в серебристой оправе. В руках какая-то книга.
— Это Вайлет, — представляет меня Флинн, и я смотрю на него с удивлением. — А это мой двоюродный брат Николас. Приехал на лето.
— Вот как? Ясно, — проговариваю я. — Ты так неожиданно позвонил, что я даже перепугалась. Ничего не случилось? — Смотрю на Флинна. Он коротко вздрагивает и отводит взгляд.
— Эстри… — почти шёпотом добавляет он.
— Эстри? Твой сокол? — Флинн кивает и молча, поднимается по лестнице.
Я остаюсь с Николасом. Сначала он смотрит брату вслед, а потом, вздохнув, добавляет за него:
— Он… умер.
В груди всё сжимается. И хоть мы с Флинном знакомы совсем недолго, я помню, с каким энтузиазмом, и с какой любовью он рассказывал о любимом соколе. А теперь…
Поднимаюсь на второй этаж. Из всех дверей открыта только одна. Не сомневаюсь, что Флинн там. Заглядываю в комнату. Здесь очень красиво. У мамы Флинна определённо есть вкус, вот только сейчас не до обстановки.
Он сидит на кровати, а на его коленях лежит Эстри укутанный в тонкое одеяло. Боль сковывает сердце, я едва сдерживаюсь, чтобы не заплакать. Но, кажется, глаза всё равно покраснели.
Я несмело делаю шаг за шагом и когда оказываюсь рядом сажусь на край постели. Стараюсь говорить спокойно, желая, чтобы ему стало легче.
— Флинн, — Я смотрю на сокола. Он был очень красивым при жизни. Я люблю всех животных, какими бы они ни были, красивыми и не очень, бездомными и одинокими, для меня все они прекрасны и все заслуживают жизни и любви. И каждая смерть, каждая нелепая случайность, жестокость ранят в самое сердце. Я не могу ничем помочь, больше не могу. Всё, что мне остаётся это посочувствовать его утрате. Чтобы произнести хоть слово, не расплакавшись, приходится постараться. Сцепляю руки в замок и, собравшись с мыслями, произношу, — Мне так жаль.
Флинн молчит. Я понимаю, ему тяжело и больно. В его глазах блестят слёзы. Он отворачивается и вытирает их тыльной стороной ладони.
— Больше ему не придётся страдать.
— Да… — хрипловатым голосом отвечает он и шмыгает носом.
— Давай похороним его все вместе. Так будет правильно.
***
Мы похоронили Эстри за домом Флинна, на цветочной поляне. Флинн долго стоял над маленькой могилкой и молчал. Даже не двигался. Мы с Николасом стояли чуть поодаль, дабы дать ему побыть одному.
— А где Серый? — спрашиваю я, вспомнив о псе.
— Серый? — недоумённо переспрашивает Николас, — А-а, ты про пса. — Он морщит нос, поправляет очки и продолжает, — Как Эстри умер, он забился в углу в спальне родителей Флинна и скулит до сих пор.
Я закусываю губу и опускаю голову.
— Знаешь, — Николас сбавляет тон голоса так, чтобы Флинн его не услышал. — Он не хочет рассказывать, но миссис Эрвуд сказала, что Эстри убили его одноклассники.
— Что? — Я хмурюсь, поворачиваюсь к нему. — Одноклассники? Серьёзно?
— Вчера Флинн ходил школу. Летом там только дополнительные занятия и прочая чушь, но миссис Эрвуд отправила его. Сказала, чтобы он взял с собой Эстри прогуляться. Флинн часто брал его в школу, и всегда всё было нормально, только не вчера… Он подрался со своим одноклассником, а тот в отместку, когда Флинн пошёл домой запустил в него камнем. Так вышло, что он попал Эстри в голову. Бедная птица. Он долго мучился. Всю прошлую ночь, а к утру умер. Наконец, обретя покой.
Я больше не могу сдерживать слезы. Начинаю плакать. Всхлипываю. Закрываю лицо ладонями и плачу. Не могу не плакать от такой жестокости. Правду ведь говорят — люди самые жестокие звери.