Нехорошо так пристально осматривать чужие вещи, сама знаю, но ничего не могу поделать. Но одно меня радует точно — признаков того, что здесь живёт кто-то помимо него, я не вижу.
Чак садится на диван, нам предлагает сесть в кресла и, отхлебнув чего-то из кружки, что до недавнего момента стояла на столе, начинает разговор.
— Я всегда думал, что в поисках Кристин Рина приедет ко мне, но никак не её дочь. — Он прокручивает полупустую кружку в руках и, не глядя на неё, продолжает, — Она знала, где меня найти все эти годы, но, ни разу не пыталась сделать этого.
— А был ли смысл? — Чак вскидывает на меня взгляд, — После того, что вы сделали?
— Рина рассказала? Она уехала из этого города, а я остался и все эти годы корил себя.
— Тогда зачем отдали то дело Кристин? Раз корили себя, могли бы сами во всём признаться.
— Рина тоже была к этому причастна. — Замечаю, с какой силой он сжимает кружку в руках и сбавляю обороты, боясь, что ещё немного, и он попросту накинется на меня с кулаками. — Ладно, я приехала сюда не для того чтобы судить кого-то, думаю с этим вы оба уже сами справились, я приехала чтобы найти свою сестру. Скажите, где Кристин?
Злость в его взгляде сменяется растерянностью за считанные секунды.
— Я покажу, — Голос становится тише, он залпом выпивает остатки в кружке и продолжает, — Но пожалуйста, дай мне немного времени. Я не был там с тех пор как бросил пить, прошло лет шесть, если я правильно помню.
И он отвёл нас к Кристин.
***
Смятение… первое чувство, что охватывает меня, когда я вижу место, куда мы пришли. Здесь совсем тихо, мёртвые молчат. Сотни надгробий глядят на меня.
Неосознанно произношу:
— Нет. Не верю. — Мотаю головой, но всё равно продолжаю идти за Чаком, но идти долго не приходится, он останавливается у могилы, и я замираю.
Могила. Это действительно могила. Сырая земля, холодная надгробная плита с выгравированным именем.
Кристин Роуэл
27.06.92 — 19.03.13
Вот всё, что осталось. А что там внутри под слоем земли, в гробу? Тело, изъеденное червями, изглоданное до костей… Уж лучше бы я встретила её такой же, как Чак, лучше так чем то, что я вижу сейчас.
— Вы не правы, — произношу я, вдоволь насмотревшись на могилу сестры. — Мама не виновата в том, что вы заставили её сделать. Пусть она сидела за рулём, но именно вы вынудили её избавиться от девушки. И что с ней стало после того как вы дали ей наркотики?
Он ничего не сказал, я не обернулась, но по шагам поняла — он ушёл.
— Вайлет. — Слышу голос Флинна, а потом чувствую, как он касается ладонями моих плеч.
— Извини, — Поворачиваюсь к нему, — Можешь оставить меня ненадолго одну?
— Конечно.
Флинн уходит. Я сажусь на землю и долго молчу, осознание того, что моя сестра умерла, до сих пор витает где-то в воздухе.
— Здравствуй… сестрёнка, — голос охрип. Наверное, это странно разговаривать с надгробием, но мне нужно это сделать. — Надеюсь, я всё ещё могу тебя так называть даже после того, что произошло со всеми нами. Я скучала по тебе. Очень скучала, Кристин. Хотела увидеться… — Не могу, чувствую, как подступают слёзы. — Но я не знала, что наша встреча будет такой. Я хотела услышать твой голос. Чтобы ты сказала мне хоть слово как тогда в детстве. Я должна была найти тебя, ты просила об этом, но я не знала как это важно. Я должна была найти тебя раньше… Надеюсь, ты простишь меня за опоздание. — Слёзы застилают глаза, вытерев их тыльной стороной ладони, продолжаю, — Ты не услышишь меня, знаю. Но мне нужно высказаться после всего. Мне было так страшно, Кристин. Больно. Теперь мне кажется, всю свою жизнь меня не существовало. Я утопала в самой себе, в рутине. В школе и в издевательствах. Как бы я хотела услышать сейчас твой голос… — Больше не могу, слова застревают в горле.
До моего слуха доносится звук шагов. Вряд ли это Флинн, шаги слишком тяжёлые и медлительные. Кто-то останавливается за моей спиной, произносит:
— Может ты и права, девочка… — Чак протягивает мне сложенную пополам фотографию. Беру её не спеша разворачивать.