Этого мгновения хватает, чтобы понять — Элеонора Теллин помутилась рассудком. Хотя, её можно понять.
— Вы ничего не знаете, да? — Холодная усмешка искажает губы. Плечи опускаются и она, понурив голову, поворачивается к двери собираясь вернуться в дом.
— Пожалуйста, не уходите. Расскажите мне, что случилось в тот день? Прошу вас…
Элеонора не оборачивается.
— Её бросил парень. Это были её первые отношения. Я отговаривала её встречаться с этим выскочкой, но она меня не слушала. Как же его звали? Чарльз? Чик? Не могу припомнить… Она очень расстроилась. Проплакала весь день, а к вечеру мне показалось, что она оправилась. Она решила прогуляться. Сказала, что скоро вернётся, но так и не вернулась. Это всё.
Дверь захлопывается. От услышанного у меня перехватывает дыхание. Флинн берёт меня под руку и помогает спуститься по ступенькам, как только оказываюсь на земле, едва не падаю.
— Всё хорошо… — шепчет он, крепко обнимая, успокаивая меня, гладя по спине. Мне становится легче. Всхлипываю.
— Я уже в порядке… — шепчу в ответ, но он не отпускает меня.
— Ещё немного.
— Хорошо.
***
Мы едва успеваем на последний автобус и едем домой уже ночью. В салоне темно последний раз, глянув на часы, блокирую экран и прячу телефон во внутреннем кармане. Мы сидим почти в самом конце автобуса. Флинн молчит, да и я тоже. Говорить сейчас особо не о чем, да и время не самое подходящее. Не думаю, что смогу выразить словами то, что творится на душе. В темноте отыскиваю его руку и крепко сцепляю наши ладони, а потом, положив голову на его плечо, закрываю глаза. Знаю, что не смогу уснуть, но всё же…
Глава 36. Корявое дерево (15.03.20)
Я верила в мир,
что всегда оставался за кадром.
Мы приехали ранним утром, когда траву ещё застилала полоса тумана, когда всё живое только просыпалось, стремясь начать этот день в хорошем настроении.
Флинн проводил меня до моего дома, коротко попрощался и, поцеловав в щёку, ушёл. За всем этим наблюдал папа. Он сидел на ступеньках террасы и курил уже во второй раз. Ждал меня, потому что я позвонила.
Подойдя к дому я, вскинув голову, останавливаюсь у подножия лестницы. В этот момент мне хочется окончательно избавиться от призрака Вайлет за своим плечом и покончить с тайнами.
— Пап, можешь звать меня Эрикой? — Я улыбаюсь, он же в удивлении вскидывает брови и, затушив сигарету, спрашивает:
— Хочешь сменить имя?
Отрицательно качаю головой.
— Нет, лишь вернуть то, что принадлежало мне с самого начала. — Поднимаюсь и, сняв с плеча сумку, сажусь рядом.
— Мы хотели назвать тебя Эрикой, но за несколько недель до твоего рождения, Рину начали тревожить кошмары почти каждую ночь. Я спрашивал, что ей снилось, но она, трясясь от страха, только мотала головой и никогда не рассказывала. А в один из дней подошла ко мне со странной просьбой. Сказала, что хочет, чтобы твоё имя было «Вайлет». Я не знал, как реагировать… — Папа тянется ко мне и треплет по волосам.
— Но всё же, согласился, — продолжаю я.
— Да. Подумал, что так ей будет спокойней и вот как всё обернулось.
— Ты здесь не при чём.
— Если бы я тогда настоял, чтобы ты была Эрикой, а не Вайлет, возможно, всё было бы по-другому.
— Ты не можешь знать этого… — смолкаю, внезапно понимая, о чём он говорит. Резко поворачиваюсь, глядя на него широко раскрытыми глазами. — Пап, ты…
— Я нашёл тайник в спальне.
— Ясно… — выдыхаю, опустив плечи. — Ты рассказал маме?
— Нет. Это ей не поможет, а ей только начало становиться лучше.
— Она дома?
— Да. Привёз её вчера вечером. Сейчас она спит. — Он упирает локти в колени, сцепляет пальцы в замок и замолкает.
***
К тому моменту как проснулась мама, я уже готова к разговору. Я приготовила дневник Кристин, её письмо и папку с делом ожидая на кухне. Она спустилась около девяти утра. Спустилась с трудом, потому что тело ослабело. Теперь она казалась ещё худее с того момента когда я видела её в последний раз.