Лора хватает его за руку и тянет прочь от меня, не удержавшись на ногах, он валится на пол и часто моргает, замечая в номере третьего человека.
Действовать приходится быстро, времени на раздумья нет. Я переглядываюсь с Лорой, и прижимаю его к полу, ладонью закрывая ему рот, искать скотч некогда. Он сопротивляется так рьяно, что в какой-то момент мне кажется, что мои силы на исходе, но я продолжаю удерживать его, пока Лора мучается в попытках застегнуть наручники. Спустя какое-то время ей это, наконец, удаётся. Он почти перестаёт сопротивляться и тяжело дыша, сверлит меня ненавистным взглядом.
— Сейчас я уберу руку с твоего рта, и мы поговорим. Когда мы закончим, ты отдашь мне все записи и копии, что ты успел сделать, а после мы тебя отпустим. Хорошо? Кивни, если понял. — Он ничего не делает, только смотрит на меня с такой злобой, что мне становится не по себе.
— Видимо, он совсем тупой, — выдаёт Лора, и я оборачиваюсь к ней с недоумением. Впервые на моей памяти она действительно оскорбила кого-то. — Подожди. Я сейчас. — Лора вскакивает на ноги и набирает чей-то номер, несколько минут дожидается ответа и кто-то, наконец, берёт трубку. — Привет. Это я…
Она волнуется, барабаня пальцами по своему предплечью.
— …да я знаю, что нам нельзя общаться, но… послушай, мне нужна твоя помощь… Нет, ничего такого. Всего лишь заставить кое-кого вернуть одну вещь… Хорошо. — Она кивает и продолжает, — Я скину адрес, только нужно сделать всё тихо… Угу. Поняла. — Она отключается и тут же пишет смс-ку, потом, забросив телефон в сумку, возвращается. — Подожди немного. Нам помогут, а пока давай, наконец, заклеим ему рот.
И нам, действительно, помогли…
Мужчину, что постучал в дверь нашего номера двадцать минут спустя, звали Дэниел. Так его назвала Лора, когда открыла дверь. И именно он являлся её тайным любовником. Именно с ним я видела её полгода назад в паре кварталов от школы.
Он приехал не один с ним был ещё один человек — его телохранитель. С совершенно непроницаемым взглядом он вошёл в тесный номер, направившись прямиком к Генри.
В это время Лора негромко переговаривала с этим мужчиной. Он смотрел на неё сурово и казался таким холодным и неприступным, но это была только маска. Будь он таким на самом деле разве приехал бы сюда сразу, когда она позвонила?
— В машину его, — после короткого разговора произносит он, и телохранитель силком тащит Генри в расстёгнутых джинсах на выход. Я наблюдаю за происходящим, молча, не зная, что делать.
Сообщив что-то Лоре, Дэниел касается её головы рукой в чёрной перчатке и выходит следом. Лора закрывает за ним дверь.
— Что теперь? — спрашиваю, садясь на кровать. Во мне начинает нарастать паника.
— Дэниел сказал ждать здесь. Когда закончит, приедет и вернёт то, что тебе нужно.
Спустя час никаких вестей. За ним проходит второй и третий. На четвёртый час ожидания, когда на телефоне уже 00:43 он, наконец, возвращается.
Лора открывает дверь, Дэниел стоит на пороге, держа в руках толстую папку. Войдя в номер, протягивает её мне. Внутри находятся листы из маминого дневника, судя по количеству — все, а ещё несколько флешек.
— Это…
— Всё, что у него было, — поясняет Дэниел.
— А где… Где Генри? — Мужчина вскидывает чёрную бровь. — Вы же его не…
— Он жив.
— Слава богу…
— Привязан к корявому дереву за городом.
— Что?
— Не волнуйся. — Отвечает за него Лора, глядя на меня, а потом переводит на него осуждающий взгляд.
— Не смотри так. Это тебе не игра. Пора бы уже вырасти. — Бросает он напоследок и уходит. Лора молчит.
Захлопнув папку, я прячу её в сумку и, позвав Лору, выхожу из номера, она идёт следом. Господи… как же хорошо, что всё это, наконец, закончилось и я рада, что, наконец-то, могу покинуть, этот чёртов мотель! А вернувшись домой, избавиться от этой одежды. Сжечь её вот всё, что остаётся, потому что носить её я больше не смогу.
Проходя мимо стойки регистрации, понимаю, что за ней никого нет. Оборачиваюсь к Лоре.
— Всё в порядке. Наверняка всё уладилось деньгами.
Выхожу на улицу, замечаю, что тот мужчина не уёхал. Его автомобиль на той стороне дороги, он же, опершись на дверцу, смотрит в нашу сторону. Тыкаю Лору в бок, обращая на это её внимание. Она вздрагивает, взгляд теплеет, но она ничего не предпринимает и, прижимая к себе руки, отворачивается.