— Стоило, — мама с тоской потрепала мня по коротким волосам. — Девочкам же нравится такое? — неуверенно спросила она, наблюдая за моей реакцией.
— Не знаю, как другие девочки, но я в восторге! А то, что я просила, купила? — именно сейчас чувствовала себя живой и самой обычной. Все ужасы и странности остались позади, включая Андрея и его выходку в лесу. А ведь даже не знаю, чем все кончилось. Может, родители правы? И мне лучше не вспоминать? Неспроста эти заботливые люди решили оградить от прошлого.
— Конечно. В первую очередь! Посмотри в самом низу.
Запустила руку и вытащила из пакета гору упаковок с мелками для волос разных цветов. В груди поднимался радостный писк, и я горячо обняла маму. Ей это явно было нужно, как и мне. Безумно скучала по теплому и домашнему чувству.
— Спасибо, спасибо, спасибо!
— Да не за что! Ты не злоупотребляй только. Это не на каждый день, а то вредно.
— У меня портить-то нечего, но буду по чуть-чуть, — пообещала, а затем побросала все обратно в пакет и рванула наверх. Не терпелось рассмотреть каждое приобретение повнимательнее и опробовать на себе.
Тушь и тени придали немного женственности. Даже выдохнула с облегчением. Наконец-то, стала похожа на девушку, а не на тощего подростка наркомана с синяками от катетеров на сгибах локтей и темными кругами под глазами.
Дрожащими от предвкушения пальцами ухватила красный мелок и поднесла к голове. Сознание внезапно поплыло, а рука мгновенно стала тяжелой. Я качнулась и мазнула себя по лбу. Выглядело это жутко, и поспешила смыть яркую полосу, опрометчиво зачерпнув воды в ладонь и плеснув на лицо. Краска потекла по бровям и векам. Неистово терла глаза, пока не размазала и тушь, и тени.
Андрей… Была ли у него кровь? Как сильно я ударила парня по голове?
Сползла по выложенной плиткой стене и тихонько заплакала. Даже чертовы мелки не помогли стать нормальной, а лишь усугубили и без того шаткое состояние.
С трудом успокоилась и убрала их подальше, особенно красный, розовый и оранжевый. Остальную косметику расставила на полочках у зеркала, но не была уверена, что начну пользоваться этим богатством в ближайшее время. Для кого? Для мертвого парня, пытавшегося меня изнасиловать? Отличный ход для убившей его и сбросившей в реку девушки.
***
— Аллергия? — упавшим голосом спросила мама, разглядывая мои припухшие глаза.
— Все в порядке. Мыло попало, — пододвинула тарелку с брокколи и курицей.
Очень медленно пережевывала ужин. У меня была непростая задача: разыграть недомогание, чтобы пропустить вечернюю пробежку. Не хотела встречаться с Андреем. Он вполне мог оказаться злобным духом, который, к счастью, не помнит подробностей своей смерти. Но как только все выяснит, непременно станет мстить. А еще слова Костика, о незнакомце, от которого я пряталась в недостроенном тауне, отбили всякое желание околачиваться около пустующих домов.
— Как посидела у Маши? — спросил отец.
Выходит, они уже обсуждали меня с мамой. Забавно. Когда успели? По телефону?
— Неплохо, — наверняка, этот браслет на руке сообщил, что я еще и до озера прошлась. — Потом прогулялась по поселку немного. — Решила принять превентивные меры и рассказать сама. Так гораздо лучше, чем сидеть и нервно ждать неудобных вопросов.
— И как тебе? — мама выглядела напряженной. Ее пальцы слишком сильно сжимали вилку, так, что на руке проступили вены.
— Круто. Много детей. Приветливые люди. Охрана следит за порядком. Мне даже замечание сделали, прикиньте? Думали я принесла на набережную, что-то для того утонувшего парня.
— Как имя охранника? — отец обмакнул салфеткой губы и потянулся к телефону.
— Все нормально, па! Ничего такого. Они же делают свою работу. Жильцы близлежащих таунов жалуются на стихийный мемориал. И я их прекрасно понимаю. Это жесть, смотреть в окно, а там свечки, игрушки, — вполне естественно передернула плечами, представив такую картину.
— Думаешь? — немного грустно спросила мама, и неожиданно для самой себя добавила: — А тебе его разве не жаль?
Папа бросил на свою жену недовольный взгляд, и она быстро опустила глаза в тарелку. Это помогло выиграть время и справиться с собственными эмоциями. Я растерялась. Жаль? Не знаю, правильно ли это слово в данной ситуации. Мне скорее больно. Неприятное, тянущее чувство душило, и я не знала тому причин. Кажется, сердце помнило что-то такое, что я безнадежно позабыла.
— Наверно. Он ведь был моим ровесником?
— Вроде того, — кивнула мама, и они вместе с отцом принялись считывать мои эмоции. Нужно быть честной, иначе долго не протяну. Заметят! Они неглупые.