Мертвые не умеют водить машин!.
Снова пронзительный взгляд карих глаз. Да, что ей от меня надо?!
— Так-с, ну давайте смотреть, — ворковал Макс и переворачивал карты.
Все начали голосовать, а я никак не могла найти свою карточку. Парень в балахоне исчез.
— И где тут угонщик? — хмыкнул Вова, разглядывая картинку, изображающую сцену у дантиста.
— Это, видимо, угонщика уже поймали после расправы владельцев авто, — рассмеялся Витя.
Это была моя… Но я не клала ее. Нервно перебрала все свои карточки. Где мой угонщик?
Нет. Нет. Нет. Только не опять!
— Крис, все хорошо? Голосовать будешь? — мягко спросил мой муж, отгоняя панику.
— Да, конечно. — не глядя, отдала свой голос первой картинке, пока мысленно кружилась над воображаемой поляной с украденными машинами. А что если теперь они начнут появляться под окнами нашей квартиры?
Глава 16 "Почему?/Warun?"
— У тебя классные друзья, — протирала со стола крошки от пиццы. Ребята недавно ушли, прихватив пустые коробки и пожелав нам на прощание весьма недвусмысленных планов на вечер.
— У меня? Это, вообще-то, твои друзья. Ты меня с ними познакомила. Даша твоя лучшая подруга со школы, Макс ее парень, он учился на пару классов старше. С Женей и Вовой ты встретилась на подготовительных курсах, — Витя убрал игру обратно на шкаф.
— Выходит, я все-таки окончила школу? — тупо уставилась на разводы. Выпускной, экзамены, все это потонуло в беспросветной мгле, вместе с воспоминаниями о собственной свадьбе.
— И даже поступила. Попробуем восстановиться осенью. Уверен, ты справишься, — он обошел меня со спины и обнял. — Давай завтра приберемся? Посмотрим Леона в тысячный раз. Выпьем какао с зефиром?
— С маршмеллоу, — машинально поправила Витю.
— Какая разница? — улыбнулся парень.
— Большая! Это не одно и то же!
— Точно-точно. В зефир яйца добавляют.
— Что ты сказал? Ты знал! — сердце застучало, и во всем теле появилось знакомое ощущение вторичности происходящего. А что если львиная доля нежных и милых моментов была вовсе не об Андрее. А что если мои воспоминания накладываются одно на одно?
— Конечно, знал, ты же любишь позанудствовать на эту тему.
— А ты кто, зефир или маршмеллоу, — повторила свой странный вопрос, но Витю он не смутил.
— Зефир, это же очевидно!
— Почему?
— Он с яйцами.
Фыркнула себе под нос.
— Я серьезно, убери ты эту тряпку, пока дырку в столе не протерла. У нас еще полпиццы осталось, пошли смотреть фильм, — Витя взял меня под локоть, оттащил к дивану и вручил пульт. — Садись, расслабься и выбирай кино. С меня какао, как и обещал.
Покорно включила телевизор и долго щелкала по предложенным в афише постерам, которые своей аляповатостью мало чем отличались от карт имаджинариума. Недоверчиво покосилась на торчащую со шкафа коробку. Пока складывала игру, несколько раз перебрала колоду в поисках парня в балахоне, но так и не нашла. После двух недель идиллии это внезапное помутнее раздражало особенно сильно. Всему виной дурацкая история и поездка в Личково. Хотя, кого я обманываю, сама же попросила Станислава об одолжении… Промычала ругательство с досады и стукнула себя пультом по лбу.
— Что совсем ничего интересного? — Витя улыбнулся и протянул мне горячую чашку какао с плавающими маршмеллоу.
— Спасибо. Давай вот этот, — навела курсов на какую-то комедию. — Тут очень милый плюшевый медведь на обложке.
— О, да. Очень милый, — мой муж подавил беззвучный смешок и сел рядом. — Включай.
Не вникала, о чем был фильм. Пригубила напиток и прижалась ближе к теплой груди. Тусклый свет экрана и мерное сердцебиение, погружали меня в странное пограничное состояние между дремой и реальностью. Веки тяжелели, а голоса актеров превратились в неразборчивое бормотание.
Разгорающийся жар Витиного тело стал единственным, что я чувствовала. Представляла, как двигается кадык, когда он делает очередной глоток, а потом облизывает губы. Следила за движением руки, когда он осторожно отводил чашку в сторону. Во всем этом не было электричества или страсти, лишь безграничное ощущение уюта и спокойствия. Мне стало хорошо, по- домашнему, правильно.
Развернулась к нему и замерла натолкнувшись на взгляд, в котором мерцали блики экрана, превращая Витю из обычного парня, в мистического незнакомца. А ведь, если задуматься, он и есть…
Наше мерное дыхание, спокойное, но слишком громкое сердцебиение, напоминало барабаны затерянных в непроходимых джунглях племен. И я брела на этот перестук. Ближе, ближе, к едва различимым сквозь ветви кострам.