— Больной урод! — Витя вырвал у меня фотоаппарат и швырнул в ближайшее дерево с такой силой, что до нас обоих донесся звук разбитого стекла и треснувшего пластика.
Нужно будет вытащить карту памяти…
— Ярцевы рассказали мне, что ты за мразь. А я ведь тебе помогал. Ключи от дачи своих знакомых дал. Ты зачем возил туда Кристину? Начатое докончить хотел?
Оцепенение резко спало, и ярость запульсировала на костяшках дрожащего кулака. Рванул на него, мечтая сделать ему так же больно, как сделал он своим предательством и словами. Но Витя слишком легко перехватил мой удар, не скрывая на губах глумливой усмешки, а затем резко заломил руку мне за спину и толкнул так, что я рухнул на колени, стиснув зубы.
— Что, с парнями сложнее, чем со слабенькой и доверчивой малолеткой?
— Я не делал этого!
— О да, официально твоя вина не доказана. Скажи спасибо своему папаше, подтасовал улики, позволил тебе помыться перед экспертизой. Так же все было? Слыхал, его поперли из органов. В охране теперь работает. А ты тоже недалеко ушел, на хлебозаводе машины теперь загружаешь, герой?
— Что у вас с Крис? — механическим голосом спросил Витю, игнорируя все нападки, а он еще сильнее дернул меня за руку. — Ты спал с ней?
— А тебе какое дело? Хочешь новенькой фантазией для дрочки разжиться? Старое уже не вставляет, да?
Толкнул ногами землю и вырвался и захвата, толкнув бывшего друга плечом в грудь. От неожиданности он потерял равновесие и опрокинулся на спину, а я уселся сверху и схватил его горло и занес кулак.
— Ну, давай покажи свое истинное нутро, — прохрипел Витя.
— Я не делал этого с ней. Я бы никогда! — ослабил пальцы и разжал кулак.
Вокруг нас уже собиралась толпа, они щелкали камерами телефонов и не спешили ввязываться в разборку.
— Но ты сделал. А знаешь, что самое интересное? Крис лишилась памяти и не может указать на тебя. Только она частенько говорит о страшных черных глазах, которые преследуют ее в кошмарах. Есть идеи, кого она так боится? А я вот догадываюсь. Посмотрись в зеркало — увидишь.
— Я хотел спасти ее… — убеждал сам себя, даже отчаяннее, чем Витю.
А если все случилось, как он говорит?
— Ты спасешь ее, если будешь держаться подальше. В курсе, что если Игоря и Маргариту лишат родительских прав, Крис отправится в психдиспансер?
— Я тяну с судом до ее совершеннолетия. Пытаюсь выиграть время.
Витя громко рассмеялся, даже не пытаясь вырваться.
— Она недееспособная. Андрей. Даже после восемнадцати ее могут упечь в дурку! Ей нужен опекун, а ты отнял у нее родителей. Или это все было частью твоего плана? Верно?
— Нет, — мысли путались. Я на самом деле хотел, чтобы нам никто не мешал. Но никогда бы не пошел на такой шаг. Не стал бы провоцировать их. Меня кто-то сдал, рассказал о тайных встречах на даче и квартире.
Это Он! Крис все еще в опасности, несмотря на отсутствие голоса в моей голове. Он рядом, я чувствую.
Меня, наконец, оттащили и отшвырнули в сторону, сопровождая действия отборнейшей руганью. Витя крикнул кому-то, чтобы меня не трогали, и я продолжал слушать угрозы, когда медленно поднялся на ноги и захромал к разбитой камере и повесил ее на плечо.
— Не оставляй ее одну, приглядывай, — задержался напротив бывшего друга и посмотрел ему в глаза.
— Угрожаешь? — холодно поинтересовался Витя.
— Нет. Тот кто, сделал это на свободе.
— Да, ты чертовски прав, Андрей, и это ты.
Мотнул головой:
— Он злое, Витя. Смотри в оба. Сейчас Он затаился, но я не верю этой тишине. Позаботься о Крис.
— Не переживай, я прослежу, что бы ты к ней не приближался. Никогда!
Глава 19 Ты любишь его?/ Liebst du ihn? часть вторая
В темной комнате, Витины волосы выглядели серо-синими, словно впитали в себя весь сумрак нашей квартиры, и теперь слегка мерцали при каждом движении. Накрутила одну особо длинную прядь на палец, любуясь мистическим отблеском.
Что я чувствую сейчас? Это любовь? Сложно разобраться. Мы лихо перескочили стадию трепетных свиданий, смущения, случайных поцелуев и замирания сердца. Меня поставили перед фактом, что этот человек — моя судьба, а я поверила. Ошиблась?
Скорее всего, нет. Свидания, поцелуи и трепет наверняка были, но отчего- то я помню только Андрея.
Хаотичные обрывки поднимаются из глубин моего подсознания, путают, заставляют сердце сжиматься в мучительной истоме, которой нет выхода, даже сейчас. Крепче впилась в плечи с выступившими капельками пота, выбрасывая из головы черноглазого парня, и пытаясь заполнить себя до краев другим человеком. Тело, мысли, чувства… Хочу отдать ему все, но не получается. Даже зная, каким чудовищем оказался мой любимый, не могу стереть его снова.