Гермиона бросилась к сумке, чтобы натянуть одежду. Она освежится в ванной на первом этаже, пока Малфой не вышел. Оставалось только надеяться, что он не задержится на завтрак.
***
Драко в шоке смотрел, как она скрывается из виду, заваливаясь назад в спальню. Вероятность, что он мог бы выйти из этой ситуации невредимым, была, но всё пошло прахом, как только он споткнулся о дурацкую сумку и привалил Грейнджер к стене. Её лицо прижалось к его плечу, её мягкий живот — к его бедру, её грудь — к его груди…
Он, спотыкаясь, попятился в ванную и захлопнул дверь, прислонившись к ней. Мерлин, Грейнджер была в нижнем белье. Обтягивающий белый топ и, несомненно, самые крошечные шорты, когда-либо придуманные человеком. Её соски были твердыми. Он не должен был успеть это заметить. Надо было отвернуться, как только он понял, что она раздета. Но Драко этого не сделал. Он стоял там и пялился, потому что был Чёртовым Маньяком™. Когда они столкнулись, одна из бретелек соскользнула с её плеча, обнажив верхнюю часть одной груди. Драко тяжело сглотнул. Это даже хуже, чем тот Библиотечный-Инцидент-с-Лифчиком на шестом курсе.
Однажды Драко выходил из библиотеки незадолго до её закрытия, когда заметил, что Грейнджер собирает книги и складывает вещи. Он скрылся за полкой, чтобы немного понаблюдать за ней, ведь маньяком не становятся в одночасье. Маньячество требует многолетней практики. Она взвалила на плечо тяжелую сумку, но когда Грейнджер наклонилась, чтобы поднять книгу, которая не поместилась, лямка соскользнула на сгиб локтя. Глаза Драко расширились, когда он понял, что одна из застёжек сумки при падении зацепилась за карман рубашки и расстегнула четыре верхние пуговицы, обнажив кружевной розовый бюстгальтер и заметную округлость груди. Он затаил дыхание, смотря, как Грейнджер со вздохом бросила сумку и медленно застегнула рубашку. Следующие несколько недель Грейнджер и её кружевной розовый лифчик сопровождали каждый его поход в душ.
Драко опустил взгляд на выраженную эрекцию, натягивающую штаны, а затем посмотрел в сторону ванной.
— Нет, — сказал он вслух, покачав головой. Точно нет. Он взрослый человек. Он может себя контролировать. Он в чужом доме. Грейнджер по ту сторону двери. Член от этой мысли, естественно, дёрнулся, и Драко почувствовал, что становится ещё тверже.
Он открыл кран и разделся, ступив под воду ещё до того, как та успела нагреться. Драко закрыл глаза и грубо потёр лицо руками. Грейнджер по ту сторону двери. Запер ли он дверь?
Глаза распахнулись. Он не был уверен. Что, если Грейнджер войдёт в ванную? Что, если Грейнджер войдёт в ванную и увидит, что с ним сделала?
Что, если она войдёт в душ? Вода намочила бы её обтягивающий белый топ и крошечные шорты. Цвет и без того твёрдых сосков почти сразу стал бы заметен. Он схватил бы её за вырез и дернул бы вниз, чтобы обнажить грудь. Он прижал бы её к стене и накрыл бы ртом её сосок. Она бы просунула руку между ними, чтобы крепко сжать его. Он почувствовал бы, как ритм сбивается каждый раз, когда он проводит языком по её коже. Он нежно покусывал бы, а она бы сжимала рукой головку именно так, как ему нравилось. Он откинулся бы назад, чтобы посмотреть, как она прижимается к его бедру, а затем потянулся бы вниз, чтобы надавить большим пальцем на клитор. Её рот приоткрылся бы от удовольствия, и он почувствовал бы, как её рука сжимается в такт пульсирующему влагалищу. И он раскрасил бы спермой эти шортики.
Драко опёрся одной рукой о стенку душевой кабины.
— О боже, — пробормотал он, выплёскивая остатки оргазма.
Драко мог сказать, что всё это прагматика. Средство для достижения цели. Не мог же он просто торчать под душем. Но это было бы ложью. Он знал это каждой клеточкой своего всё ещё дрожащего тела. Он себе потворствовал. Грейнджер находилась в соседней комнате, а он всё равно это сделал. Вот почему он это сделал.
Драко резко хлопнул себя по лицу обеими руками и принялся умываться. Оставалось только надеяться, что она не задержится на завтрак.
***
Стоит отдать Томасу должное, он выглядел совершенно потрясённым, когда Гермиона вошла на кухню.
Томас поднял глаза и искренне удивился, увидев её.
— Гермиона! Не знал, что ты ещё здесь. Чёрт, я отправил туда Драко.
Она лишь вскользь подумала о том, что друзья специально подослали полуголого Малфоя, чтобы устроить засаду на неё в нижнем белье. Они назойливые, но никогда не стали бы намеренно ставить её в такое положение.
— Да, знаю, — Гермиона язвительно улыбнулась. — Я поняла это, когда буквально столкнулась с ним в коридоре.
— Господи, прости, — Томас безуспешно попытался скрыть смех.
— Да, точно, — закатила она глаза, опустившись на один из стульев за кухонным столом.
— Доброе утро, дорогая, — воскликнула Шеннон, впорхнув в кухню. Она чмокнула Томаса в щёку, прежде чем повернуться к Гермионе. — Хорошо спалось?
Гермиона почувствовала, что покраснела до кончиков ушей. Слишком хорошо.
— Да, нормально, спасибо, — её голос прозвучал сдавленно, и она прочистила горло. — Что он здесь делает?
— Кто? — уточнила Шеннон.
— Драко принимает душ наверху, — ответил Томас. — Он ходит со мной на тренировки, — объяснил он Гермионе. — Сказал, что хочет оставаться в форме, раз уж больше не занимается спортом в школе.
Гермиона кивнула. Это всё объясняло. Действительно, в форме.
— Иногда он остаётся на завтрак, — добавил Томас, и Гермиона подняла глаза.
— А, ну, тогда мне пора идти. Оставлю вас наедине. — Она сморщилась оттого, как неубедительно это прозвучало.
— Не говори глупостей, — Шеннон отвернулась от плиты, — я уже приготовила тебе яичницу.
— О, точно, — обречённо согласилась Гермиона, упав обратно на стул, с которого уже успела привстать.
Позади себя она услышала шаги и напряглась, когда на кухню вошёл Малфой. Он принёс с собой волну тёплого, пряного запаха, от которого у Гермионы закружилась голова. Он ведь стоял не так близко, чтобы она спиной могла ощутить жар его тела? Ей, наверное, показалось.
— Кофе? — Томас протянул кружку. Малфой пересёк кухню, чтобы взять её. Его лицо порозовело от долгого пребывания в душе, и Гермиона опустила взгляд, жалея, что у неё нет такого оправдания для своего румянца.
— Грейнджер.
Она вскинула голову и увидела, что Малфой протягивает ей ещё одну кружку. Гермиона быстро взяла её, стараясь не сравнивать его реальный голос со сном.
— Тебе помочь? — спросила она Шеннон, отчаянно желая отвлечься.
— Нет. Всё готово, — ответила подруга с улыбкой, раскладывая яйца и бекон по тарелкам.
Малфой передал одну Гермионе и сел напротив. Она смотрела, как он готовит кофе. Много сливок и много сахара. Прямо как у неё.
— Так, значит, любишь держать себя в форме? — выпалила она. О, прекрасно. Очень тонко, Гермиона.
Малфой поднял глаза и приподнял бровь.
— Эм, Томас сказал, что ты тренируешься?
— А, — он снова опустил взгляд в свою тарелку, — да.
Она кивнула. Молчание затянулось. Что ещё можно было сказать? Худшее начала разговора и не придумаешь.
— А у тебя какое оправдание? — спросил он.
— Что?
— Почему мы удостоились твоего присутствия сегодняшним утром? — его тон был сухим, даже раздражённым.
— О, э-э, девичник, — тихо ответила Гермиона, глядя на Шеннон. Та ухмылялась, спрятавшись за кофейной чашкой.
— Она слабачка, — Томас указал на Гермиону вилкой, — одна бутылка вина, и уже с кем-то спит.
Гермиона уставилась на него, и он покраснел. Шеннон выплеснула кофе на тарелку.
— Чёрт, я не имел в виду, что она спит с кем-то. Я имел в виду, что Гермиона с кем-то засыпает. Где-то. Спит. Засыпает, — протараторил Томас, с каждой секундой краснея всё больше.
Малфой выглядел так, словно кто-то только что присудил Слизерину тысячу очков.
— Грейнджер-Грейнджер, — протянул он. — Никогда бы не подумал.
Она прищурилась, глядя на него.
— Это потому, что ты ничего обо мне не знаешь.