— Чёрт, во сколько это было?
— Не больше десяти минут назад, — проговорила Шеннон, явно обеспокоенная его реакцией. — Драко, всё…
Но он уже выскочил за дверь. Если его мать пошла к официальной точке трансгрессии, у него есть пара дополнительных минут. Драко спрятался за мусорным контейнером и повернулся на месте.
Он приземлился в переулке в нескольких улицах от главного здания Министерства и пробежал мимо толпы перед входом для посетителей прямиком к телефонной будке.
— Драко Малфой к Гермионе Грейнджер, — выпалил он в трубку.
Казалось, оператору потребовалась целая вечность, чтобы одобрить запрос и выдать бейдж посетителя. Драко прикрепил его к пиджаку, пока кабина опускалась под улицу.
— Давай же, быстрее, — бормотал он под нос.
Когда кабина остановилась, Драко выскочил из лифта и помчался к пункту охраны. Высокий мужчина за стойкой недовольно посмотрел на его раскрасневшееся лицо, но всё же принял палочку.
Драко запрыгнул в лифт, когда двери уже закрывались, и чуть не вдавил крошечного волшебника в стену. Он даже не извинился, вместо этого несколько раз нетерпеливо нажав на кнопку Управления по связям с маглами.
Драко посмотрел на часы. Конечно, несколько минут он выиграл. Но даже эти несколько минут…
Двери открылись, и он вылетел на этаж, оглядывая все кабинки в поисках таблички Грейнджер, но тут по всему пространству пронёсся чрезмерно вежливый смех матери. Драко увидел её белокурую голову, торчащую над низкой перегородкой, и помчался вперёд по проходу.
Нарцисса стояла перед кабинкой, настолько поглощённая своей бессмысленной болтовнёй, что даже не обратила внимания, как Грейнджер перед ней стремительно бледнеет. Она не видела, как сжимались её кулаки, сминая пергамент. Не видела, как её глаза расфокусировались и взгляд устремился куда-то вдаль. Не видела, как Грейнджер дрожала.
Драко прошёл мимо матери, схватил со стола палочку Грейнджер и бросил на кабинку заглушающее заклинание. Он не знал, закричит ли она, но не хотел рисковать.
Он отвернул её стул от Нарциссы и опустился на колени, тут же обняв Грейнджер и уткнувшись ей в кудри. Сердце болезненно сжималось от осознания, что его лицо может только усугубить воспоминания. Но по крайней мере на этот раз она дышала.
— Гермиона, это я. Это Драко. Ты в безопасности. Ты со мной.
— Драко, — всхлипнула она. — Пожалуйста, не говори ей, что это Гарри. Пожалуйста, не говори.
Одной рукой он крепко прижал её к груди, а другой погладил по волосам.
— Гермиона, сейчас август 2000-го, война закончилась уже более двух лет назад. Гарри в безопасности. Ты сидишь за своим столом в Министерстве. Ты в безопасности.
Драко почувствовал, как она вздрогнула, и откинулся, чтобы посмотреть на неё.
— Ты слышала этот звук? — спросил он. — Это лифт прибыл на этаж.
Грейнджер несколько раз моргнула, нахмурив брови, и Драко огляделся вокруг в поисках каких-нибудь подходящих предметов.
— Вот твоё перо, — он взял со стола перо и нежно провёл кончиком по её рукам. — Ты заполняла документы.
Её дыхание начало выравниваться. Драко отложил перо и, увидев чашку с кофе, попытался убедить Грейнджер сделать глоток. Она послушалась, слегка поморщившись от теперь уже слишком холодного напитка, и он про себя отметил, что эта неспособность допивать кофе, пока тот ещё горячий, — одна из самых милых её особенностей.
— Ты точно в Министерстве, — ухмыльнулся он. — Мы бы никогда не подали такую гадость в поместье.
Она выдохнула, издав звук, почти похожий на смешок.
— Изви…
Но он надавил указательным пальцем на её губы.
— Так, Грейнджер, я уже говорил это и повторяю снова. Если я ещё хоть раз услышу, как ты произносишь это слово, я тебя оглушу. Прямо здесь, посреди Управления по связям с маглами. Они отвезут меня на следующей же лодке в Азкабан, но я даже колебаться не буду.
Она всё же усмехнулась и пристально посмотрела на него, теперь уже ясными глазами.
— Спасибо, Драко.
Он наклонился и прижал губы к её лбу, встретившись взглядом с матерью.
— Сиди так и не двигайся, — велел он, не спуская глаз с Нарциссы. — Я принесу тебе воды.
Грейнджер кивнула, и Драко встал.
Он прошёл мимо стола и жестом попросил Нарциссу следовать за ним, радуясь, что по выражению его лица видно: он не собирается терпеть непослушание. Они прошли мимо лифтов и завернули в пустой коридор. Драко обогнул мать, потратив лишь мгновение на то, чтобы оценить её потрясение.
— Драко, мне так жаль, я не думала…
— Нет, ты не думала, мама, — прервал он. — Как можно быть настолько недальновидной? Предполагаю, ты должна помнить обстоятельства, при которых Гермиона видела тебя в последний раз.
— Конечно. Я никогда не забуду.
— Тогда было невероятно глупо и эгоистично с твоей стороны явиться сюда сегодня. Я просил довериться моим словам о том, что Гермиона не готова тебя видеть, но ты этим сознательно пренебрегла.
— Извини, — повторила она. — Я не знала, что именно произойдёт.
— Я не буду извиняться за защиту её частной жизни, — твёрдо сказал Драко. — Моей просьбы должно было хватить без объяснения причин. Пожалуйста, хоть на минуту задумайся о том, что такая независимая и самостоятельная ведьма, как Гермиона, должна чувствовать после того, как ты стала свидетелем всего этого.
— Конечно, ты прав, Драко, — кивнула Нарцисса. — Я бы хотела извиниться перед ней.
— Об этом не может быть и речи. Ты уйдёшь сейчас, и теперь встреча с тобой будет её личным выбором. Если захочешь принести извинения в письменном виде, я прочитаю их и передам ей, если почувствую, что они не содержат никаких потенциальных триггеров.
Нарцисса снова кивнула.
***
Гермиона испытывала чувство вины за то, что подслушивала, но развернувшаяся перед ней сцена между матерью и сыном развеяла страх, о котором она даже не подозревала.
Драко был в ярости. Возможно, первый раз на её памяти он настолько сильно злился. Она практически видела, как вокруг него волнами извивались серые облака. Словно грозовые тучи, кружащиеся при сильном ветре. Это было красиво и страшно и заставляло её чувствовать себя в абсолютной безопасности. Как будто он был вихрем власти, готовым обезвредить любую потенциальную для неё угрозу.
Но, несмотря на ярость, которую Гермиона могла видеть у него внутри, внешне он был спокоен. Он сделал выговор матери, но не повысил голос. Он не бросался проклятиями. В его тоне не было презрения. Драко не был жестоким.
Гермиона внезапно поняла, что они с Драко ссорились так, как они это делали, из-за того, кем они были. Из-за того, кем они были вместе. Вовсе не потому, что он был мужчиной, привыкшим кричать на женщин или принижать их.
Как Гермиона увидела, Нарцисса чувствовала себя наказанной, но не запуганной. Драко заставил её понять серьёзность своей ошибки, но она не боялась его. Гермиона была уверена, что Нарцисса ни на секунду и не подумала, что он может поднять на неё руку или палочку.
— Пожалуйста, просто скажи это, мама. Я вижу, как ты что-то сдерживаешь, — услышала Гермиона слова Драко.
— Ты не захочешь это слышать, — ответила Нарцисса после короткой паузы.
Драко ничего не сказал, но призывающе поднял брови.
— Я думала… ты напомнил мне своего отца.
Выражение лица Драко сразу же ожесточилось.
— Ты права. Я не хотел этого слышать.
— Я знаю, у твоего отца много недостатков, Драко, но тот факт, что он сделает всё, чтобы защитить меня, не является одним из них.
Нарцисса нежно приложила руку к щеке Драко, и, когда она заговорила снова, слова были едва различимы.
— Я так горжусь тем, как ты умеешь любить.
У Гермионы перехватило дыхание. И дело было вовсе не в том, какое слово Нарцисса использовала или как она его произнесла. Что заставило её сердце замереть, так это то, как Драко отреагировал на это.
Он вообще не отреагировал.
Он не выглядел шокированным или удивлённым. Он не издевался и не отмахивался. Он не спорил и не исправлял её.