Люциус снова наклонился вперёд. Драко боролся с желанием поёрзать под его взглядом. Казалось, свет в комнате внезапно стал ярче, будто на него направили софиты. Отец исследовал его лицо и, заговорив, едва пошевелил губами:
— Дело вовсе не в мракоборцах.
Драко почувствовал, как ноздри раздуваются, пока он пытается сохранить ровное дыхание. Его сердце внезапно подпрыгнуло, перекрывая доступ кислороду. Он сглотнул.
— О чём ты?
Глаза Люциуса продолжали неотрывно следить за Драко.
— Что ещё ты ей не сказал?
Драко вздрогнул, и глаза отца расширились.
— Драко… — начал он, покачивая головой.
— Не смей, — остановил его Драко, подняв руку. — Просто молчи.
После осознания отца, его сердце, казалось, съёжилось в своей новой локации. Теперь дышать стало слишком легко, и каждый вдох со свистом пролетал по трахее, эхом разносясь по пустующей груди.
— Ты должен рассказать ей.
— Зачем? — прокричал Драко, потеряв терпение. — Какой в этом смысл? Что это изменит? Я просто хочу провести с ней немного больше времени. Неужели это настолько неправильно?
— Да, — просто ответил Люциус.
Драко покачал головой, чувствуя покалывание в переносице. Он хотел рассказать ей.
Ну, может, это и враньё. На самом деле он не хотел бы никогда поднимать эту тему. Но он ненавидел скрывать это от неё. Было так эгоистично позволять ей быть рядом с ним. Касаться, утешать и показывать отношения всем. Но единственное, что он ненавидел ещё больше, так это возможность потерять её, заговорив начистоту. Трусливая его часть надеялась, что в конце концов Грейнджер сама спросит. Он ждал этого. Казалось, она была в шаге от этого вопроса после последнего кошмара. Он убедил себя, что не будет лгать, если она спросит. И поэтому он ждал, но она не задавала вопрос.
— Я не хочу видеть, как она посмотрит на меня, — сказал Драко, когда к нему вернулся голос.
— Нет, хочешь.
Драко резко поднял взгляд.
— Нет! Я знаю, что…
— Нет, ты не знаешь, — сердито выплюнул Люциус. Его тон застал Драко врасплох. — Ты боишься того, как она посмотрит на тебя, сын мой, — тихо продолжил он, — но ты не знаешь.
Какое-то время Драко просто смотрел на отца, прежде чем кивнуть. Возможно, это была тонкая грань, но он увидел разницу.
— Выучи этот урок заранее и спаси себя от огромной боли, Драко, — сказал Люциус, снова наклонившись вперёд. — Не принимай решения за вас обоих, основываясь на том, как тебе кажется, она отреагирует. Если вы собираетесь быть партнёрами, то она заслуживает быть услышанной. Не забирай у неё возможность удивить тебя. Понимаешь?
Драко снова кивнул. Он понял. Это имело смысл. Это был хороший совет. Что, чёрт возьми, происходит?
Люциус, наконец, откинулся на спинку стула. Он скрестил руки и приподнял уголки губ в жесте, который только самый великодушный человек принял бы за улыбку.
— Хорошо, — кивнул он. — Тогда я с нетерпением жду возможности сказать тебе: «Я же говорил» в следующем месяце.
***
Драко поправил галстук, прежде чем покинуть точку трансгрессии. Прошло всего сорок восемь часов с тех пор, как он велел Гермионе уйти, но по какой-то причине наступившее утро понедельника ускорило его желание расставить всё наконец по своим местам. Нужно сказать ей. Несправедливо больше откладывать это. Драко сказал себе в начале, что если хочет с ней чего-то серьёзного, то не будет ничего утаивать. Но чем дальше всё заходило — тем сильнее он ощущал, что в картах ему повезёт больше, — тем сильнее он боялся разрушить всё. Он достаточно долго позволял себе жить в страхе. И если Грейнджер собиралась уйти, он не хотел, чтобы ещё хоть секунда их совместного времени была испорчена его трусостью.
Драко завернул за угол и замер. Она была там, на другом конце улицы. Кафе находилось ровно между ними. Гермиона посмотрела на часы, и он сделал то же самое.
7:00. Оговорённое время для извинений.
Он двинулся вперёд, невыносимая тяжесть в груди уменьшилась от одного только взгляда на неё. Лучи утреннего солнца медными и бронзовыми переливами отражались от её сплетённых в небрежную косу волос, и Драко внезапно поразился тому, что лишил себя целых двух дней прикосновений к ним.
Как раз в этот момент Гермиона подняла глаза, её лицо моментально озарилось, и она начала бежать. В какой-то момент он понял, что бежит ей навстречу. Они встретились посередине, она прыгнула в его объятия, обвив руками шею, и он поймал её за талию, закрутив вокруг себя.
— Мне так жаль, Драко. Я не должна была рыться в твоих вещах. Я не хотела, но должна была остановить себя. Мне так жаль. Пожалуйста, поверь мне.
Он разгладил рукой её волосы.
— Ничего страшного, дорогая. Я не должен был так выгонять тебя.
— Нет, должен был! — решительно крикнула она ему в шею. — Я заслужила это. Пожалуйста, не бросай меня. Мы что-нибудь придумаем. Я всегда хотела побывать в Америке. Пожалуйста, дай мне шанс.
Драко крепко сжал её, почувствовав, как в груди что-то сломалось. Он не собирался бросать её.
— Я не бросаю тебя, Грейнджер. Я никуда не уезжаю.
— Пожалуйста, не уезжай, — повторила она, извиваясь в его руках, пока он не поставил её на землю. Гермиона отстранилась и взяла его лицо в руки. — Пожалуйста, не уезжай, пока я не скажу тебе.
— Грейнджер, — он снова попытался успокоить её.
— Драко, я лю…
— Нет! — перебил он, прикрыв её губы кончиками пальцев. Его глаза расширились от почти произнесённого признания. — Пожалуйста, Гермиона, не говори этого.
Она моргнула.
— Но…
— Пожалуйста, — Драко остановил взгляд на её лице. Он почувствовал прилив паники при мысли, что она может сказать это, не зная всего. Он был в ярости на самого себя за то, что позволил всему зайти так далеко. Тот факт, что она хотя бы задумалась об этом…
— Пока нет, — выдавил он через мгновение, опустив руку. — Есть… кое-что, что я должен тебе рассказать.
Она посмотрела на него таким серьёзным взглядом, что казалось, будто эти янтарные глаза прожгут в нём дыру.
— Ты можешь сказать мне всё что угодно, — прошептала она.
Драко медленно моргнул и расправил плечи.
— Я надеюсь на это, — сказал он, даже не пытаясь подавить успокаивающую улыбку. — Но не здесь.
Гермиона кивнула, и Драко взял её за руку, отправившись обратно к точке трансгрессии.
***
Они приземлились в гостиной, и Драко усадил Гермиону рядом с собой на диван. Он наклонился к ней, посмотрев вниз на их сцепленные руки. Его ладонь начала трястись — Гермиона не могла не почувствовать это. Внезапно Драко показалось, что он стоит на краю зияющей пропасти.
Вот и всё. Годы мечтаний, месяцы надежд и мимолётное мгновение сказочной реальности. На общем фоне это действительно ощущалось именно так. И теперь, когда перед ним предстала возможность потерять Гермиону навсегда, он отчётливо понял, что, сколько бы времени ни прошло, ему всегда будет недостаточно.
— Грейнджер, — начал он, но остановился, чтобы прочистить горло. — Я хочу, чтобы ты знала, как много для меня значили эти последние несколько месяцев с тобой. Я никогда не думал, что у меня будет ша…
— Прекрати, — тихо сказала она.
Драко поднял взгляд.
Её лицо стало очень серьёзным: на лбу образовались небольшие морщинки, а брови нахмурились. То самое выражение, когда она борется с подступающими слезами.
— Перестань прощаться.
Он кивнул. Конечно, она точно знала, что он делает. Как и всегда. Драко безуспешно попытался проглотить ком, образовавшийся в горле.
— Я думаю, ты знаешь, что мне нужно тебе сказать, — произнёс он наконец. — Думаю, часть тебя знала всё это время.
Она просто наблюдала за ним, пока в её глазах собирались слёзы.
Он сделал глубокий вдох и выдохнул через нос, расстегнув и закатав левый рукав.
— Я вижу, как ты всё время смотришь на неё, — тихо продолжил он, не отводя взгляд. — Прикасаешься к ней, задумываешься. У тебя есть особое выражение лица, когда ты знаешь правильное решение головоломки, но понимаешь, что ответ тебе не понравится.