— Вслух не могу.
— Что значит, не могу? Как, если не вслух?
— Мимикой и жестами.
— В тебе она есть, а ты боишься о ней рассказывать.
— Есть.
— Тем самым, ты ее не признаёшь. Даже рассказать не можешь, а не то, что сделать. Что же тогда?
— Да ничего. Так и буду сидеть в том же самом кругу.
— Хорошо. Сиди. Самое интересное, что эта часть создает тебе ситуации, и ты ее проявляешь, но, не признавая ее в себе, проецируешь на кого-то и осуждаешь его. Она тебя не покинула. Она делала, делает и будет делать, создавая проблемы в твоей жизни. Если бы ее не стало только от того, что ты ее не видишь, не чувствуешь и не говоришь о ней, так нет же, она есть и делает это. Хорошо. Найди здесь, кого ты считаешь распущенной, и осуди ее. Что даже осудить не можешь?
— На выездном семинаре мы допоздна сидели в комнате. На кровати сидели Олег, Наташа, Женя и Аня. Наташа вела себя очень доступно для мужчин. Я не считаю это распущенностью. Я знаю, откуда это говорю.
— Говори о ее распущенности.
— Поскольку меня это зацепило, что она спокойно лежит, и ее могут гладить за разные части тела, при этом она совсем не сопротивляется. У меня почему-то мелькнула мысль: «Обязательно ли это делать вот так — при всех».
— Надо сопротивляться и визжать: «Уйди, козел, убью, застрелю!»
— Ты попросил привести пример, я и вспомнила об этом эпизоде.
— Ты осуди ее, вот она — перед тобой.
— Я рассказала то, что меня смутило.
— Осуди.
— Наташа, обязательно ли это делать при всех, если это является осуждением? Я так на это смотрю. С одной стороны, меня это коробит, а с другой стороны, я рассматриваю, что группа настолько свободна во всех проявлениях. Здесь ругаться можно и в баню можно ходить вместе.
— Ты часть группы.
— Значит, это что-то такое для меня, это как раз то, что я не принимаю.
— Ну, так и осуди.
— Я считаю это уроком.
— Ну, так и ответь на него.
— У Олега, между прочим, есть жена и ребенок.
— И у нее есть муж и дети.
— Поэтому я и говорю, что рассматриваю это, как часть какого-то урока.
— Они там занимались блядством под вывеской школы холистической психологии.
— Мы за этим и ездим туда.
— Они и ездят за этим. Понимаешь?
— Это серьезно?
— Да.
— Ты еще не наблюдала нечто, когда был Толик.
— Как он во время семинара залез на Ларису.
— Видишь, все распутницы хохочут.
— Я Толика вообще отшила.
— Правильно. Так и осуди этих всех. Вот они сидят, видишь, какие веселые и самодовольные. Разве им знания нужны или трансформация. Им нужно только блядство и больше ничего. Так их на это муж не отпустит, а тут семинар по холистической психологии, серьезное дело.
— Я просто думала, что снимаются какие-то обусловленности.
— Снимаются, но только трусики.
— Походы в баню тоже снятие обусловленностей.
— Какие обусловленности? Это просто вывеска. А я — гарант их цельности и сохранности. Они меня используют для своих блядских вылазок.
— Ты меня вогнал в тупик.
— Это называется горе от ума.
— Я поняла, что ничего не понимаю. Надо снова читать книги.
— Какие книги читать? Тебе надо осуждать этих распутных. У тебя и так уже заворот мозгов.
— Что осуждать, если люди уже без комплексов.
— Кто здесь без комплексов? Они просто все распутные. Только я уйду, все сразу бегут трахаться, а потом мужу песенки заливают о трансформации. Осуди их, а то они всегда будут это делать.
— Пусть делает, что хочет, это ее опыт, ее выбор.
— Ты что? Разве такое допустимо в школе холистической психологии? Мы что, здесь распутству потворствуем?
— Ты же все рамки сбиваешь.
— Они здесь все распутные, одна ты осталась путевая. На одну тебя вся надежда, так хоть осуди их.
— Я могу и к мату придраться. Я тебе уже говорила. Какого лешего ты ругаешься? Я это поняла, что если не принимаешь мат, не принимаешь ничего. Значит, это урок, который я должна принять.
— Так вот и пройди урок.
— Да у меня уже выскакивало и по всякому. Для меня уже это не проблема.
— Так скажи, хотя бы матерись.
— Да я уже ругалась.
— Вот и не проблема.
— Мне это больше не нужно. Зачем ругаться?
— С одной дуальностью еще не разобрались, уже другая вылезает.
— Так их там, как змей в гадюшнике, на свет лезут и лезут.
— С другой стороны, есть осуждение, но может быть и восхищение.
— Я знаю. Вижу, что это дуальность, но сознательно не хочу ее проходить.
— У тебя же есть осуждение той женщины. Почему ты его не выразишь?
— Как я должна это показать? Я объяснила ситуацию. Что еще должна выразить? Да, мне это не нравится.
— Кому не нравится?
— Обратись к Наташе и скажи, что тебе не нравится то, как она вела себя с мужчинами.
— Но нет у меня четкого представления, что мне это не нравилось. Я считала, что всё, что здесь делается, это, для того чтобы стереть рамки моих стереотипов.
— А если бы это было не в школе? Если бы это произошло с твоим мужем, то как бы ты на это реагировала?
— Я это видела и достаточно наревелась. Что еще можно говорить?
— Как же крепко ты держишься за свои рамки.
— Я вижу, что это рамки. Я понимаю, с чем я слилась, но, пока не вижу выхода, как это прожить реально. Я еще могу представить что-то в голове, но как это совместить с моими представлениями о порядочности.
— Расскажи о своих представлениях о порядочности.
— Я уже сказала, что так я сделать не могу. Для меня это представление о бляди, но я так не могу поступить.
— Но очень хочу.
Глава 2. Вина и осуждение это вдох и выдох эго
— У меня обозначилась двойственность, связанная с инициативностью и не инициативностью. Ее направленность проявляется именно в том, что мне очень трудно подойти к незнакомому или малознакомому человеку и начать с ним разговаривать. Долгое время делать это мне было очень сложно. В какой-то момент я заметил, как это происходит, и стал сознательно проявлять скромную часть. Стал замечать, что когда скромная часть действует, то это совсем не значит, что скромного человека не замечают. Просто человек, отождествленный со скромностью, считает, что его не замечают. Обратная сторона всегда есть. Проявляя скромную часть, я отворачивался, отходил, или отводил глаза, или как-то еще шифровался, и получалось, что скромного человека замечают. Перейти в противоположную часть долго не получалось. Другая часть очень долго не выходила, как-то постепенно примеряясь, подготавливаясь, сначала в мыслях, затем во взглядах. Несколько раз, в частности, сегодня по дороге на семинар, дошло до действия. Был интересный случай. Я ехал с работы. У нас там есть девушка, которую я вижу каждый день. Мы вошли в один вагон, сели на соседние сидения и всю дорогу промолчали. Сегодня произошла аналогичная ситуация. Я решил, что можно действовать по-другому.
— И что? Ты ее поцеловал?
— Нет. Надо сначала посмотреть, поговорить.
— Хорошо. Мы говорили с вами о том, что максимально возможное в дуальной личности — это переход из одной стороны личности в другую ее сторону. Этот переход, как правило, делается неосознанно, и поэтому целостного виденья обеих сторон дуальности не происходит. Переход из одной части дуальности в другую может возникнуть в результате какого-то драматического события или шока. Спящий человек, переходя в противоположную часть двойственности, не осознает этого. Основной момент заключается в том, чтобы начать переходить в противоположную сторону двойственности, при этом, осознавая другую сторону, на сравнении с тем, что было. Это возможность трансформации. Было ли у тебя такое осознание?