Даю себе несколько секунд, чтобы набраться той самой необходимой уверенности. И этих секунд оказалось достаточно, потому что в большинстве своём мне помогло моё возможное будущее, если всё пройдёт как по маслу.
Всё же в том, чтобы быть Харкнесс, есть свои преимущества.
— Рискнём, — уверенно выдаю я, нарушая вставшую тишину.
— Бл_ть, конченная, — выдыхает мой попутчик.
В ответ я лишь пожимаю плечами.
Я открываю дверь, и от моей уверенности в шоке даже Зайд. Может быть, он даже думал, что по приезду сюда я вдруг откажусь что-либо предпринимать и буду тихонько сидеть в фургоне, глядя на то, как девушек передают в руки этих гангстеров.
— Так, ребята! — начинаю я громко, хлопая руками. Мужчины разом оборачиваются. — Здорово, что вы вовремя ожидаете меня на своих местах. Но, к сожалению, придётся вас немного огорчить тем, что товар откладывается.
Их пятеро. Крупные, грозные на вид мужики, которые одним кулаком легко могли бы размазать меня по стенке, если бы сочли это нужным. Но я напоминаю себе, что Хью был одной с ними комплектации, и всё же это его не спасло. С ним я разобралась физически. Что стоит того, чтобы сейчас я разобралась на словах?
Все пятеро в замешательстве. Переглядываются, глядят на меня с интересом.
Делаю вид, что именно так всё изначально и планировалось.
Зайд заговаривать не спешит, будто передав мне всё управление происходящей ситуацией. Я заодно благодарна и заодно недовольна его молчанием, которое может показаться подозрительным.
— А ты кто такая вообще? — спрашивает мужчина с щетиной на щеках и с короткой стрижкой. Его руки сплошь покрыты татуировками с изображением черепов. — Зайд, что это за тёлка?
Я выпрямляюсь, чтобы соответствовать словам, которые сейчас произнесу. Потом набираю больше воздуха в лёгкие и отвечаю:
— Эта тёлка, как вы выразились, Камилла Харкнесс. Приятно познакомиться.
Мужчины разом насупливаются, замирая на месте. А тот, что заговорил со мной первым, даже вздрагивает, будто мои слова вдруг превратились в пули и полетели точно в его грудь.
— Прошу прощения, мы... — Он заикается. Весь его грозный образ мигом рушится. — Извините за грубость, мисс.
— В следующий раз подобные слова вызовут за собой казнь. Вернёмся обратно в 1792 год, побудем в Париже, и вспомним былые времена, когда человека впервые казнили гильотиной. — Я держусь уверенно, пытаюсь говорить так же, как говорили бы члены этой жестокой семейки. — Давайте не задерживайте меня, я должна лететь в Марсель сегодня вечером... Мы с Зайдом забираем девушек. Планы отменились.
Мужчины переглядываются. Тот, что чуть помоложе остальных, выплёвывает мерзкий сгусток слюны в плескающиеся воды моря, а потом заговаривает:
— Мы не совсем вас поняли, мисс... Что вы хотите сказать?
— Мистер Харкнесс велел везти девочек в Марсель, – вдруг заговаривает Зайд, делая шаг вперёд. Видно, решил всё-таки помочь и импровизировать. — Подарок для месье Беранже. И мисс Харкнесс приехала поведать именно об этом.
— Но так не делается, — хмурится один из мужчин – лысый, с татуировками на пол-лица. — Разве дела так ведутся? Босс будет очень недоволен! Девушек ожидают в Провиденсе завтра с утра. Что мы должны сказать ему?
— Так и скажите: мистер Вистан Харкнесс отменяет сделку и отказывается предоставлять девушек, — сообщаю я уверенным и холодным тоном. — Их перекупили во Францию. Что сложного?
Мужчины снова обмениваются взглядами, а я про себя молюсь, чтобы они не догадались звонить Вистану и разбираться с ним лично. Думаю, Зайду они доверяют, так что не усомнятся в моих словах и вранье.
— Везти судно обратно? — спрашивает один из них другого.
— Да, похоже на то... Возвращаемся обратно и поведаем о новости боссу.
— С вами приятно иметь дело, — улыбаюсь я.
Не успеваю я полностью развернуться, чтобы ступать обратно, как Зайд вдруг хватает меня за руку, да так сильно и резко, что я от неожиданности едва не вскрикиваю. Потом, ведя меня обратно к фургону, наклоняется ближе к моему уху и шепчет:
— Если они сейчас догадаются, что мы навешали лапши им на уши, я нах_й тебя сожру прямо на месте.
— Ладно. — Я киваю, будто действительно готова отдать такую жертву. — Но было бы здорово, если бы ты не хватался за руку замужней Камиллы на глазах у этих чуваков, а то как-то подозрительно, нет?
Вижу на его губах ухмылку. Такую зловещую, будто он состоит во вселенском заговоре. А потом он отвечает:
— В этом и состоит мой замысел.
— Чего? — хмурюсь я.
Мы проходим обратно к фургону, я выглядываю и вижу, как мужчины уже двигают судно с места, развязывая верёвки и что-то бурно обсуждая между собой. Поверить не могу, что рисковала жизнью и решилась на то, чтобы одурачить каких-то бандитов.