— И теперь им обоим х_йца в рот положат, если кто-то из них вдруг решит проводить свои тёмные делишки на территории другого, — добавляет Зайд. — Короче говоря, пи_да Могильным картам, если они сунутся сюда. Ну, по крайней мере, будет война и много-много трупов.
Гай толкает его в сторону, приложив немало усилий. В его движении чувствуется раздражение.
— Этот клуб, один из многих подобных, принадлежит их боссу, — говорит мне он. — Мой отец чтит правила криминального мира почти также свято, как священник чтит Библию. Так что это место – одно из самых безопасных в Сиэтле для тебя. По крайней мере, до тех пор, пока я не придумаю способ вывести тебя отсюда. Может, даже из страны.
У меня округляются глаза:
— Что? Хочешь вывезти меня из страны?
— Не исключаю подобного варианта.
Нейт с Зайдом уже подходят к вышибале, стоящему возле входа в клуб. По стенам ползёт и лезет наружу электронная музыка, цвета смешиваются в блики. Нейт передаёт вышибале крупную пачку денег. Мужчина озирается по сторонам, прежде чем взять их, затем кивает, убирая ограждающую ленту, и мы оказываемся в длинном сверкающем коридоре, переливающемся самыми разными цветами.
— Кстати, пожалуйста, никак не выдавай своего происхождения, — шепчет мне Нейт. — Ну, типа будь какой-нибудь крошкой, решившей развлечься, а не дочкой Норвуда, которую хотят прикончить Харкнессы. А то нам конец. Мы по сути со своими, как сказал Зайд, тёмными делишками припёрлись сюда. Вполне справедливо будет, если нас грохнут вдруг.
Я просто киваю его словам, выходя в разноцветный затемнённый зал. Потолок оснащён множеством маленьких мигающих лампочек, которые повторяют очертания настоящих звёзд, на стенах — выпуклые узоры из кусочков бриллиантов или чего-то, что очень на них похоже. Хотя, если вспомнить о том, что клуб принадлежит главе какой-то итальянской мафии, сомнения в подлинности камней отходят далеко назад.
Мы движемся вперёд, минуем бордовые бархатные кресла, на которых сидят влиятельные мужчины, пока перед ними танцуют полуобнажённые девушки с полными губами и накрашенными яркими глазами. Все они напоминают мне каких-то хищниц, настоящих пантер и тигриц.
У меня внутри поселяется странное, сроду неизвестное мне чувство. Это и отвращение, и искреннее любопытство. Мне впервые доводится видеть этот мир изнутри, мир похоти и разврата, где правят большие деньги и поганые извращенцы. До этого дня я жила в мире, где деньгами решаются бизнесы и оплачиваются благотворительные вечера. Где деньгами покупаются места на роскошные круизные путешествия, затем оплата дорогой виллы, где ты проводишь время с семьёй. Эта мрачная сторона богатых людей была скрыта для меня под завесой. Кто знает, может быть, папа тоже часто показывался в подобных заведениях когда-то.
— Я снял вип-комнату, — говорит Зайд Гаю. — Сказал, что мы якобы будем тестировать новую киску.
— Заткнись, — цедит Гай в ответ. — Прекращай распускать грязные слова. Я не шучу, Зайд.
Тот лишь усмехается в ответ, а потом спешит проводить нас сквозь поднявшийся дым, пахнущий чем-то сладковатым и горьким одновременно. Пелена заполняет собой весь зал. Я вижу размытые фигуры и ползающие по стенам тени. В воздухе витает аромат вишни и дорогого парфюма. Мы проходим дальше, идём до тех пор, пока вдруг не оказываемся в тоненьком коридорчике с несколькими дверьми, на которых висят таблички с номерами и нарисованные снизу фигуры обнажённых девушек. Гай открывает дверь при помощи ключа, который передаёт ему в руку Зайд.
Это небольшая комнатка с одним лишь бархатным диваном, зеркальным столиком и сверкающим железным шестом возле них. Вероятно, здесь стриптизёрши принимают особенно богатых клиентов, решивших поглазеть на девушек отдельно от остальных. А может и не только поглазеть...
Я морщу нос от отвращения, глядя на диван и совершенно не собираясь его как-либо касаться. На мои плечи всё ещё накинуто пальто Гая, и я, сняв его, передаю обратно хозяину.
— Только не говорите мне, что здесь я буду оставаться продолжительное время, — произношу я, скорее в пустоту, чем парням.
Нейт хихикает у меня за спиной:
— Ладно, не будем.
Я стону от отчаяния и раздражения.
— Я не собираюсь здесь оставаться! Не в этой комнате.
— А что, собственно, не так? — недоумевающе спрашивает всё тот же Нейт, но в голосе ясно звучат нотки насмешки.
Зло покосившись в его сторону, я выкрикиваю: