— Эх, ты действительно деревня! — хлопнул он меня по плечу. — Наблюдающие — это в основном обычные люди, изредка туда попадают очень слабые одаренные. Это независимая организация, которая следит за соблюдением магических законов. Расследует преступления магического характера и выслеживает приспешников темной силы. Потому и берут туда без дара. Там где магу плохо от остаточных колебаний, Наблюдающим — нипочём! Да и расследовать так удобнее, ведь мы магичить не можем, а значит, и злоупотреблять теми секретами, о которых узнаем — не сможем. Все продумано! И маги им не указ и даже короли иногда, если дело очень серьезное. Все их уважают! — Увлекся восхвалением своего будущего учебного заведения Кир.
— Магическая полиция, — хмыкнула я. А что, идея не плохая. Наверняка уважаемая и высокооплачиваемая профессия, раз Кир так о ней отзывается.
— Что говоришь? — вынырнул он из своих грез.
— А что для поступления надо? — ухватилась я за возможность.
— Деньги. — Серьезно ответил Кир. — Я пять лет копил, да еще тратил на подготовку. Серьезный отбор.
— Сколько стоит и что за отбор с подготовкой? — если там надо быть каким-нибудь мастером меча — то я пролетаю мимо кассы.
— Для поступления — сто золотых. Огромные деньги. Потому и учатся там, в основном богачи и аристократы. Через полгода — испытания. Провалил — вылетаешь без возврата денег. Сдал — учишься дальше. — Снова стал серьезным Кир. — А поступить сложно. Попасть на вступительный экзамен — двадцать золотых. Это плата за время отборочной комиссии. Их тоже не возвращают. Сдавать надо счет, письмо и общие познания.
— Какие такие общие познания? — удивилась я.
— Сам не знаю. Как говорят — произвольное задание. У каждого свое. Вопросы какие-то. А потом еще беседа с приемной комиссией в комнате правды. — Я все больше удивлялась Киру. Все узнал. Готовился и копил пять лет. Это же, сколько упорства надо. Уважаю таких людей. Сама вечно металась от одного к другому, не в силах определиться с выбором. Оттого и оценки у меня не самые лучшие. Моя непостоянность и лень — великая сила. Я бы так, как он не смогла. Давно бы сдалась или поступила в другое место.
Комната правды. Вот это может стать настоящей проблемой. И если открыть свой побег из дедова дома я не особо боялась, то вот рассказать про Черный бриллиант, своего Зверя и путешествия между мирами желания не было. Надеюсь, они там не настолько глубоко копают.
— Ты что-то загрустил, парень. Тоже поступить решил? — по-своему расценив мой угрюмый вид, решил меня поддержать. — У тебя получится. Позанимаешься с репетиторами, накопишь денег и поступишь! Глядишь, я уже выпущусь, помогу тебе чем-нибудь. Я хороших людей не забываю.
— Угу, — кивнула я, размышляя, а стоит ли это учебное заведение такого риска.
— Хочешь, расскажу тебя легенду этого острова? — я на автомате кивнула, все еще представляя последствия своего посещения комнаты правды. — Когда-то давно тут жили страшные Хранители морей. Они заставляли морских путешественников платить им дань за безопасный путь, а тех, кто отказывался — топили, наталкивая на рифы или насылая бурю. Даже рыбаки платили им дань, что бы был улов, и можно было накормить семью свежей рыбой. Иногда они топили детей в назидание тем, кто игнорировал их законы. — Я отвлеклась от грустных дум и вслушивалась в очередную байку этого мира. Хотя, кто знает. Тут могло оказаться так, что сказка — это и не сказка вовсе. По коже побежали мурашки. — И вот однажды, когда жадность этих существ перешла все границы, один из пиратов, отважный капитан, решил победить зло морей! Он собрал лучшую команду и отправился на этот остров. Была настоящая бойня и капитан пошел ко дну вместе со своей командой. Разозлились тогда другие пираты, забыли свои разногласия, заключили мир и отправились мстить за смерть лучшего из своих братьев. Был страшный бой, но им удалось победить. С тех пор никто не заходит в бухту разбитых кораблей, боясь потревожить покой павших героев и злых духов Хранителей морей. Лишь иногда находятся смельчаки, которые пытаются разыскать пропавшие сокровища погибших Хранителей в подземных лабиринтах острова. Говорят, что никто из них так и не вернулся, став жертвой голодных призраков, чей страшный смех иногда слышен далеко за пределами острова и доносится до проплывающих мимо кораблей.
Я медленно засыпала под тихий голос Кира и мерный стук капель дождя по брезенту над головой. Легкое покачивание волн убаюкивало. Конец рассказа я уже слышала сквозь сон. Перед глазами замелькали картинки из любимых «Пиратов Карибского моря». Всплывали из темных вод разбитые корабли, сверкая призрачными парусами, махали саблями отважные скелеты-пираты, борясь со страшными чудищами, похожими на Кракена.
Какой-то непривычно громкий для тихой бухты звук, заставил меня проснуться и резко сесть. Рядом дремал на своем посту Кир, обняв себя руками. Свой плащ он заботливо накинул мне на плечи. Жаровня почти остыла, помигивая в темноте алыми огоньками затухающих углей. Фонари покачивались на слабом ветру, создавая причудливые, словно живые, тени в темных углах. Я поежилась, запахивая сползший с плеч плащ. Показалось. После таких сказок на ночь еще не такое приснится. Я, успокоившись, улеглась обратно и закрыла глаза.
— Куа-а-а-а, — эхом пронеслось над бухтой. Будто далекий смех лягушки-переростка. Я вскочила, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце.
— Ку-у-у А-а-а, — повторилось совсем близко к кораблю. Сердце подпрыгнуло и забилось еще чаще. Волоски на теле встали дыбом.
— Эй, — толкнула я спящего напарника. — Да проснись же ты! — начиная паниковать, злобно зашипела я, таращась в темноту. Ноль реакции. Я больно щипнула его за руку, но и это не дало результатов. Огляделась вокруг. Должен же быть еще один пост. Я поднялась и медленно, по стеночке, двинулась в обход рубки, стараясь не подходить близко к борту. Мало ли что. Я, может и впечатлительная дура, но не настолько самоуверенная, что бы рисковать жизнью. А вдруг и правда эти монстры существуют и именно сегодня их погибшие души проголодались?
На кормовой части судна так же сидел часовой и, склонив голову набок, спал. Я осторожно подошла и тряхнула его за плечо. Тоже спит беспробудным сном, будто околдованный. Может, все это сон? Я тоже сплю и просто под впечатлением от рассказа мозг мне выдал столь реалистичный кошмар?
Раздался всплеск воды и что-то заскрежетало. Воображение сразу услужливо подкинуло картину, как чьи-то длинные и острые когти скребут деревянный борт корабля, в стороны летят острые щепки твердой древесины.
— Ука-а-а, — совсем рядом. Я попятилась. Добежать до шахты спуска в трюм? А зачем? Если и там люди спят, то это никак не поможет. Только усугубит ситуацию. Пытаться спрятаться в самом дальнем углу трюма, забившись в кучу перевозимых коробок? Совсем не лучший выход. Если меня там обнаружат неведомые чудища, то точно убьют. Главный минус всех кораблей — бежать некуда.
Скрежет повторился, и на отполированный поручень борта легла узкая мертвенно-бледная кисть. Длинные узловатые пальцы вцепились в дерево, оставляя глубокие борозды от черных когтей. Спустя секунду рядом появилась и вторая рука. В горле застыл крик. Мысли в голове разбежались, словно тараканы от дихлофоса. Я отшатнулась, только бы оказаться подальше от этого существа. Ноги предательски запутались в каких-то веревках и я, ударившись поясницей, перевалилась за борт. В последней попытке спастись, попыталась уцепиться хоть за что-нибудь, но руки лишь заскользили по влажным доскам, ломая ногти. Последнее, что я видела — это как темная вода сомкнулась над головой.
Приплыли. Это первая мысль, которая пришла в мою гудящую голову после пробуждения. Я лежала на чем-то очень холодном посреди комнатушки два на два и пялилась в потолок. Изо рта вырывались маленькие облачка пара, сообщая, что температура тут явно ниже ноля. Вновь смотреть по сторонам желания не возникало. В душе теплилась надежда, что я сплю. Минута тянулась за минутой, а вокруг ничего не менялось. Я уже успела наизусть выучить все острые выступы потолка. Камера моя была белоснежной и испускала мертвенно-бледный свет. Так, что глаза резало. Создавалось впечатление, что я в морозилке. А почему решила, что это камера? Так решетка вместо одной из стен весьма красноречиво об этом сообщала, не оставляя других вариантов.